Танец мельника

Грэм Уинстон

— Ты не слышал в Бристоле, кто-нибудь спасся?

— Нет. По-моему, все погибли.

— Сколько тебе, Стивен?

— Тридцать.

— Ты всю жизнь ходил в море?

— Нет, трудился на ферме, еще парнишкой. Затем недолго служил кучером у сэра Эдварда Хоупа, он жил в пригороде Бристоля. Тогда я впервые увидел море и корабли. Вышел на причал, и меня едва не раздавили, но вместо этого я забрался на бриг, который отправлялся в Канаду. А потом...

— Почему ты оставил службу у сэра Эдварда Хоупа?

— Это было не для меня.

— В каком смысле?

—

Мало шансов продвинуться по службе. А я собирался когда-нибудь стать сам себе хозяином.

— Но пока этого не произошло?

— Вы ведь сами сказали, что не так легко выдвинуться, когда нет никакого влияния.

— Предпочитаешь работать на природе или в помещении?

— На природе лучше. Всегда нравилось. Не могу спускаться в шахту. Но я жажду встать на ноги по многим причинам.

Росс подошел к окну. Опять зарядил дождь.

— Тебе тридцать, Стивен. У тебя уже были привязанности.

Стивен настороженно взглянул на Росса.

— Не отрицаю, привязанности были. Но не такие, как сейчас. Еще никогда так не влюблялся.

— Тебе знакомо имя Чарльз Дибдин?

— Насколько мне известно, не слышал о таком.

— Он пишет популярные морские песни. Несколько лет назад было модно их распевать в Лондоне.

— Да?

— Помню одну, предназначенную для моряков. Слова были такие: «В каждой передряге нахожу я друга. В каждом порту нахожу я жену». К тебе это тоже относится?

Стивен вспыхнул.

— Бог свидетель! Это несправедливо!

— Отчего же несправедливо? Вполне естественно.

— Вы думаете, я бы посмел прийти сюда и просить руки вашей дочери, будучи уже женатым? — его тон стал резким.

— Ты можешь быть вдовцом, — ответил Росс. — Такое случается. Если у тебя есть право просить руки моей дочери, то у меня есть право спрашивать об этом.

Стивен сглотнул, пригладил волосы. На секунду он стал похож на грозного богатыря, на шее вздулись мышцы и вены.

— Простите, капитан Полдарк. Вы правы. Но говорю вам — нет. У меня нет жены в другом порту и вообще никогда не было.

— Хорошо... Итак, скажи, если ты собираешься жениться на Клоуэнс, как ты будешь ее содержать?

— Как-нибудь, у меня ведь есть руки. У меня никогда не было недостатка в работе. А теперь, вы же знаете, я частично занят на шахте и два раза в неделю помогаю с ремонтом причала. Это все гроши, понятно, но я найду что-то иное. Дайте только немного времени.

— Стивен, тебе следует знать, я не богач, хотя тебе может так казаться, по сравнению с тобой. Имею по всему графству кое-какие доходы, но они небольшие. Мое процветание — или его отсутствие — во многом зависит от добычи руды. Из двух моих шахт одна лишь покрывает расходы, хотя вскоре и это прекратится, а другая шахта пока не открылась.

— На следующей неделе, да?

— Что на следующей неделе?

— Откроется Уил-Лежер.

— Очень на это надеюсь.

— Она может всех нас осчастливить!

— Возможно.

Они помолчали.

— Я не напрашиваюсь на благотворительность... Я всегда сам себя содержал и с Божьей помощью смогу содержать и Клоуэнс... Может, и не так, как она привыкла жить, но

она говорит, что не возражает.

— Она и не станет, — сухо ответил Росс. — Клоуэнс всегда жила просто.

— Тогда я могу надеяться на ваше согласие? — спросил Стивен.

Росс подошел к столу и налил два бокала французского вина, недавно контрабандой привезенного из Роскофа. Он протянул один Стивену, тот хотел было отказаться, но передумал.

— Думаю, мне следует переговорить с матерью Клоуэнс, прежде чем принимать решение. Не стоит торопиться. Конечно, какое-то время мы знали, что ты привязан к Клоуэнс, а она к тебе, но вот новость о скором браке надо переварить. Нам, во всяком случае. Давай поговорим об этом чуть позже, прежде чем давать поспешные обещания. Приходи завтра на ужин. Пусть пока все повисит в воздухе, так сказать, неделю или две. Я снова поговорю с Клоуэнс... Попробуй вино. Говорят, его держали в бочке три года.

Стивен попробовал. Ему очень хотелось повздорить с этим высоким, тощим и хромым мужчиной и сказать, что его время прошло, что он, его жена и все остальные их возраста вышли в тираж, что настоящее и будущее принадлежит таким, как он и Клоуэнс, что он любой ценой завладеет Клоуэнс, всем ее телом, каждым его дюймом и изгибом, завладеет ее разумом, да так, что та поверит каждому его слову и действию, и даже завладеет ее душой, если понадобится. Если родители будут чинить препятствия, то он сметет их, как фарфоровые статуэтки с каминной полки, и те разобьются на мелкие кусочки. Помани он только пальцем, и Клоуэнс последует за ним куда угодно, и к черту все последствия.

Стивен попробовал вино и придержал язык. Он знал силу семейных уз Полдарков и не хотел разрывать с ними отношения без нужды. Он беззаветно любил Клоуэнс и хотел ей счастья, но понимал, что без благословения родителей этого не будет. Поэтому лучше всего подчиниться, пока они не дали согласие на брак. Капитан Полдарк занимает высокое положение в графстве, хотя у него не так много денег и он легко может совсем обнищать. Но статус зятя члена парламента и банкира откроет многие двери. Стивена не прельщало быть чьим-то лакеем или мальчиком на побегушках, и больше всего на свете он хотел бы начать жизнь с чистого листа и обустроить дом для своей жены без какой бы то ни было помощи или одолжений. Но если нет, то тогда помощь или одолжение рано или поздно придут откуда-нибудь еще. Так же как и свадьба, которая рано или поздно случится.

— О нет, — неделей спустя возразила Клоуэнс. — Мне исполнится восемнадцать только в ноябре!

— Но ведь исполнится, — отрезал Росс.

— Ой, папа, но это невозможно!

— Отчего же? — спросила Демельза.

— Разве вы не понимаете? Знаю, я молода, но это... это меня накрыло. Это не... — она опустила голову. — Это невозможно так долго сдерживать!

Демельза посмотрела на свою белокурую высокую дочь и хотела сказать ей, что в таком юном возрасте ничего не стоит подождать ещё два года, а восемь-девять месяцев ожидания пойдут только на пользу. Но как можно забыть собственную раннюю свадьбу с Россом? Ей ли поучать или порицать дочь?