Танец на кладбище
Шрифт:
Он прошел вглубь комнаты.
– Ты, я вижу, черепки сортируешь. Какие красивые. Пример того, как люди стремятся украсить даже самые обыденные предметы.
– Да, ты прав.
Когда же он наконец уйдет? Норе вдруг стало стыдно. Он ведь пришел из самых лучших побуждений. Но ей уже тошно от всех этих разговоров, соболезнований и сочувствий.
– Извини, Нора… – осторожно начал Хорнби. – Но я должен тебя спросить. Ты своего мужа собираешься хоронить или кремировать?
Вопрос был столь неожиданный, что Нора на минуту потеряла дар речи. Конечно,
– Не знаю, – довольно резко ответила она.
– Понимаю.
Хорнби выглядел каким-то испуганным. Нора молча ждала, что последует дальше.
– Я уже говорил, что был на Гаити.
– Да.
– В Дессалайнсе, где я жил, для бальзамирования тел вместо обычной смеси формалина с этиловым и метиловым спиртом иногда используют формалазин.
Разговор приобретал какой-то фантасмагорический характер.
– Формалазин, – повторила Нора.
– Да. Он гораздо более ядовит и неудобен в применении, но они по ряду причин предпочитают именно его. Иногда даже увеличивают его токсичность, добавляя к нему крысиный яд. В некоторых особых случаях – при определенных видах смерти – они просят гробовщиков зашивать мертвецу рот. – Чуть поколебавшись, Хорнби продолжал: – И в таких случаях умерших хоронят лицом вниз, ртом к земле, и с длинным ножом в руках. Иногда им стреляют в сердце или пронзают его куском железа, чтобы… чтобы убить наверняка.
Нора с изумлением уставилась на коротышку. Все знали, что он несколько эксцентричен и серьезно увлечен довольно-таки странными исследованиями, но чтобы дойти до такого…
– Как интересно, – выдавила она из себя.
– Они там в Дессалайнсе придают большое значение погребению. И соблюдают очень строгие правила, хотя обходится это недешево. Правильные похороны могут стоить две-три годовые зарплаты.
– Понимаю.
– Мне действительно очень жаль.
С этими словами Хорнби развернул принесенную газету и положил ее на стол. Это был утренний номер «Уэстсайдера».
Нора посмотрела на заголовок.
РЕПОРТЕРА «ТАЙМС» УБИЛ ЗОМБИ?
Хорнби постучал по заголовку толстым пальцем:
– Я работал как раз в том районе, где практикуют вуду и обеа.
– А?
Нора с ужасом смотрела на заголовок, не в силах произнести ни слова.
– Если ты решишь хоронить своего мужа в земле, запомни, что я тебе сказал. Появятся вопросы – я всегда к твоим услугам.
И, грустно улыбнувшись на прощание, маленький хранитель исчез, оставив газету на столе.
Глава 10
«Роллс-ройс» с урчанием пронесся по улицам убогого городишки Керонксон, проплыл по растрескавшемуся асфальту мимо отеля «Боршт Белт» и запетлял по мрачной речной долине, густо поросшей лесом. Наконец взору открылся обветшалый викторианский особняк, рядом с которым располагалось несколько низких кирпичных строений. Все это было обнесено забором из металлической сетки. У ворот красовался знак, оповещавший посетителей, что они въезжают
– Господи, ну вылитая тюрьма, – заметил д’Агоста.
– Это печально известная свалка для немощных и престарелых. Одно из самых скверных мест в штате Нью-Йорк, – сообщил Пендергаст. – Их досье в министерстве здравоохранения просто набито отчетами о случаях насилия.
Они въехали в открытые ворота с пустующей будкой для охраны и пересекли обширную стоянку для машин, где сквозь потрескавшийся асфальт пробивалась трава. Проктор подкатил к главному входу, и д’Агоста вылез из машины, неохотно оторвавшись от уютного сиденья. Пендергаст последовал за ним. Войдя в здание через двустворчатые двери из оргстекла, они очутились в вестибюле, где пахло затхлыми коврами и несвежим картофельным пюре. На деревянной стойке висело написанное от руки объявление:
Посетители обязаны зарегистрироваться!
Небрежно нарисованная стрелка указывала за угол. Там за столом сидела женщина, погруженная в чтение «Космополитена». Весила она не меньше трехсот фунтов.
Д’Агоста вынул свой жетон:
– Лейтенант д’Агоста, спецагент…
– Посетители могут приходить с десяти до двух, – пробурчала женщина из-за журнала.
– Простите, но мы из полиции.
Д’Агоста был настроен решительно. Хватит водить его за нос.
Опустив журнал, женщина оглядела пришедших. Сунув ей под нос жетон, д’Агоста бросил его в карман.
– Мы хотим видеть миссис Глэдис Феринг.
– Ну ладно. – Нажав кнопку внутренней связи, женщина рявкнула в микрофон: – Пришли копы и хотят видеть Феринг.
Потом повернулась к д’Агосте. Безразличие, написанное у нее на лице, сменилось живейшим интересом.
– А что случилось? Какое-нибудь преступление?
Нагнувшись вперед, Пендергаст доверительно шепнул:
– Именно так.
Она широко раскрыла глаза.
– Убийство, – так же шепотом проговорил спецагент.
Женщина ахнула и зажала рот рукой:
– Где? Здесь?
– В Нью-Йорке.
– Это сын миссис Феринг?
– Вы имеете в виду Колина Феринга?
Д’Агоста негодующе посмотрел на Пендергаста. Что, черт возьми, он творит?
Выпрямившись, тот поправил галстук:
– Вы хорошо знаете Колина?
– Не очень.
– Но ведь он регулярно приходил сюда? На прошлой неделе, например?
– Вряд ли. – Открыв регистрационный журнал, женщина быстро пролистала страницы. – Нет, он не приходил.
– Тогда, может быть, неделей раньше?
Пендергаст склонился над журналом, глядя на страницы, которые женщина продолжала листать.
– Нет. Последний раз он был здесь в… феврале. Восемь месяцев назад.
– Неужели?
– Сами посмотрите.
Она перевернула журнал, чтобы показать запись Пендергасту. Посмотрев на небрежную подпись, он стал перелистывать журнал к началу, проглядывая каждую страницу. Потом резко выпрямился: