Танец на ножах

Кенли Мэри

Я нахмурилась и, потоптавшись на месте, несмело направилась по длинному тёмному коридору к выходу из флигеля. Порой казалось, что по углам копошатся крысиные стаи… Нет-нет, их же потравили.

Флигель вызывал слишком неприятные ощущения, поэтому я стремилась выбежать на улицу, сделать глоток свежего воздуха. Но стоило мне приоткрыть тяжёлую дверь, как послышались… Крики. Нечеловеческие, ужасные, громкие вопли вперемешку с жалостливыми мольбами.

Они исходили из серого особняка, будто люди, находившиеся там, плавились

в бесконечной агонии. Словно с них кожу живьём сдирали…

Мороз прошёлся по спине, оставляя дорожку из липкого пота. Я сглотнула и почти панически скрылась во флигеле. Сердце стучало, как сумасшедшее. Что происходит? Неужели, Избранница окончательно обезумела и учинила массовую расправу?

Я не знала. Но мне не хотелось проверять это на своей шкуре. Инстинкт травоядного зверя заполз в сознание, панически упрашивая меня сбежать. Скрыться… Спрятаться.

Да, нужно срочно найти укрытие, иначе жуткая агония особняка доберется и до меня!

Я побежала по коридору, которые искривлялся в моих глазах, захлестывался сумасшедшей петлей. Многие комнаты были заперты, но кладовая и кухня – открыты. Ведь там до сегодняшнего дня часто хозяйничала Маргарет.

Я спряталась в шкафчике, где-то рядом с вонючей крупой. Спряталась, сжалась, словно мышка… Обняла коленки, пытаясь успокоить слишком громкое биение сердца. Глаза закрыты. Так я не увижу зла.

Чутко прислушиваясь к шорохам и звукам, я мысленно считала, лишь бы не окунаться вновь в предательскую панику. И мой счёт… Перевалил за тысячу, когда послышался протяжный скрип кухонной двери.

Тяжёлая поступь. Это мужчина и, при том, явно рослый. Частое дыхание. Он торопился?

Мои инстинкты были обострены до предела. А сердце… О, боги, как же яростно оно стучало. Будто пыталось выдать моему неприятелю место укрытия.

«Тише, Либерия… Тише» - я пыталась хоть немного собраться. Но секунды напряженного ожидания казались наточенными бритвами, разрезающими душу на куски.

И, неожиданно… Тот человек резко выломал дверь шкафчика. Моё сердце упало и окончательно затряслось от ужаса. Обнаружена.

Тот человек больше походил на наёмника. Очень высокий, бородатый, жуткий… От него невыносимо пахло кровью. Он ухмыльнулся, схватил меня за шкирку и грубо выволок прочь из кухни, уверенно выходя из флигеля.

Я даже не видела смысла сопротивляться. Он слишком сильный, такому невозможно дать отпор.

Мои зубы стучали от ужаса, но дальше… Стало ещё хуже.

Потому что запах крови только усилился. Вход в серый особняк, ковры и стены… Запачканы внутренностями. Везде лежат трупы слуг, некоторых я даже могла узнать.

Резня. Кто-то учинил настоящую резню. Жестокую, беспощадную… Подобную жертвоприношению тёмным богам Клигара.

Везде были наёмники в чёрных латах, которые смотрели на меня снисходительно, оттаскивая тела в сторону.

Дурнота

начала рисовать в моём ослабевшем сознании совсем иные картины. Я тоже умерла? Меня больше нет… Это последние мгновения перед тем, как… Сгореть в выгребной яме.

Мутная пелена заволокла взгляд, и я едва не потеряла сознание, но мужчина в тот момент бросил меня на пол знакомой комнаты. Спальня Избранницы.

Сама Ашира тоже присутствовала там, но она, казалось, едва дышала. Многочисленные колотые раны по всему телу, разодранное когтями лицо… Алая кровь пропитывала ночную сорочку женщины.

Над ней нависал мужчина с узким, неприятным лицом и маленькими глазками. На его лысой голове вырисовывался узор странной татуировки, а кривой нос будто бы был сломан.

— Чёрные слезы… - насмешливо фыркнул он, выдирая из пальцев женщины тот самый флакон. – Как сильно ты опустилась, Ашира! Совсем из ума выжила, дрянная падаль…

— Господин, - зычный оклик принадлежал бородачу, который и притащил меня, - я нашёл ребёнка.

Кривоносый отошёл от Избранницы, с видимым интересом разглядывая меня. Его глаза казались жгучими, как яд гремучей змеи.

— Хм… - он ухмыльнулся и внезапно бросил флакон со слезами на пол, с резким хрустом наступив на него сапогом.

Ашира затряслась, словно это причинило ей невыносимые страдания. Я безжизненно посмотрела на осколки и, вдруг, заметила женскую руку. Да… Из-за кровати выглядывал ещё один труп. Тело Маргарет.

Тошнота подкатывала к горлу, но страх прочно держал в оцепенении. Я не могла издать ни звука, потому что боялась. Годы жизни в сером особняке научили меня проглатывать крики, дабы выживать.

Кривоносый приблизился, цепкими пальцами сжав мой подбородок до боли. Он придирчиво осмотрел меня, а потом с лёгким сомнением протянул:

— Одета, конечно, соответствующее… Но, Борак, ты думаешь, она похожа?

Бородач неповоротливо двинулся за моей спиной и хрипло выдохнул:

— … Когда госпожа Ашира была молодой… У неё были яркие белокурые волосы и… Фиолетовые глаза.

— О, припоминаю… Последним она особенно гордилась, - узколицый брезгливо поморщился. – Но этот ребёнок выглядит довольно «чистым» для отпрыска этой швали, стоит признать.

Борак промолчал несколько секунд, а потом буркнул:

— Глаза похожи, господин Леризон.

Ещё немного – и я закричу. О желании вернуться на светлые земли, к своей семье… О непричастности ко всему происходящему.

Паника стирала границы разумного. Я чувствовала близость смерти.

— Ты её дочь, верно? – с весельем спросил Леризон. – Как тебя зовут?

Я оказалась на перепутье. В голове роились тысячи возможных ответов, но…

«Он хочет меня убить? Они уже убили всех в особняке. Тогда… Какой смысл спрашивать? Возможно… Ребёнок этой женщины нужен им живьём?»