Танец Пепла

Луна Айрин

50. Поддавки

Звук шагов и шелест платья отражались от каменных стен, смешиваясь в еле различимый шёпот. Стекло на подносе то и дело чуть позвякивало, выдавая нехватку сноровки, а может, и желания несшего его человека. Коридор освещался лишь одним небольшим светильником, из-за чего по стенам расплывались неясные очертания и тени. Здесь было мрачно и неуютно, как и у меня на душе.

Чем меньше становилось расстояние между мной и королевскими покоями, тем тревожнее и взволнованней вздрагивало всё внутри. Чтобы отвлечься, я развлекала себя тем, что силилась угадать в каком виде предстанет лесной Владыка на этот раз. — Полуголым? — Было. Голым? — И не раз. В ванной? —

Тоже. С дамой? — Дважды. Так что же остаётся? Хммм Может с хлыстом и в латексе? — Вот это будет неожиданно! Да нет, здесь вроде такое не практикуется…Хотя кто его знает? — Я хмуро ухмылялась, а мысли метались, как белки в колесе, отдаваясь болью в висках. На меня накатывала жуткая мигрень, и в глубине души я надеялась, что на этот раз всё пройдёт быстро и без всяких изысков и осложнений. Я зайду, оставлю поднос, если надо даже пожелаю сладких снов и спокойно уйду, чтобы успеть забыться сном, прежде, чем от пульсирующей боли начнёт темнеть в глазах. Но что-то подсказывало мне, особенно учитывая опыт предыдущих дней, что моим надеждам не суждено будет сбыться. Поэтому, с каждым шагом настроение всё ухудшалось, а виски неумолимо сжимал стальной обруч.

Наконец впереди замаячил открытый проход в первую комнату, которая, по обыкновению, снова была погружена в еле различимый полумрак. На этот раз я не стала ни оглядываться по сторонам, ни прислушиваться, а поскорее засеменила в гостинную. Здесь, как и во все предыдущие мои визиты, горел камин и несколько свечей, а в воздухе витал лёгкий аромат чего-то пряного и немного терпкого. «Глинтвейн» — не растерялось моё воображение. На меня неожиданно нахлынули воспоминания этой зимы, в горле застрял комок: «Конечно! А в главном зале стоит новогодняя ёлка, а под ней — Дед Мороз! Возьми себя в руки!» Покачав головой, словно в насмешку над собственной романтической ностальгией, я тяжело вздохнула.

— Отчего же это ты так тяжело вздыхаешь? — Прозвучало откуда-то сбоку, и, несмотря на то, что я подозревала о присутствии его Величества в комнате, звук его голоса заставил меня вздрогнуть. Всё ещё с подносом в руках, я обернулась в его сторону.

На этот раз Трандуил Ороферион меня удивил, но не степенью своей «раздетости», а скорее наоборот. Король был в тёмно-бордовом длинном кафтане поверх чёрной шёлковой туники. Отсутствие обнажённого тела было воспринято мною со смешанным чувством облегчения и разочарования. А тем временем эльф, всё это время наблюдавший за мной, снова заговорил.

— Знаешь, у тебя есть отвратительная привычка — по долгу не отвечать, когда тебя о чём-то спрашивают. — Похоже я опять ловила ворон и забыла все приличия. — Хотя почему меня это не удивляет? Ты ведь человек. — Последнее было сказано с нескрываемым высокомерием и пренебрежением, отчего тут же вспомнился утренний инцидент в ванной комнате, и приутихшая было злость заворочалась в груди с новой силой.

— Простите, Ваше Величество. — Бросила я довольно сухо, снова разворачиваясь с подносом к уже знакомому столику у камина, в надежде поскорее избавиться как от увесистой ноши, так и от общества коронованной особы.

Однако, когда глаза отыскали нужный мне предмет мебели, то я невольно замерла на месте. На тёмной поверхности, в красноватых отблесках камина можно был ясно виден хрустальный графин и бокалы, принесённые мною вчерашним вечером. Всё стояло ровно так, как я и оставила, абсолютно нетронутое. Чтобы не зарычать от досады, пришлось до боли закусить губу, а руки с такой силой сжали поднос, что побелели костяшки пальцев. Мне вдруг стало всё абсолютно ясно и понятно. Его Величество играл со мной, ему нравилось вызывать меня в любое время дня и ночи, хотя ни вино, ни фрукты ему не были нужны. — Только вот зачем? Чтобы показать свою власть? Вряд ли…

— Ты о чём-то задумалась? — Проговорил он за спиной. — Или ты решила всю ночь здесь простоять? — Это прозвучало

если не как насмешка, то с усмешкой точно. Король стоял совсем рядом, меня окутывало тепло его тела и присущий только ему аромат хвои и бергамота. Однако на этот раз вместо волнения, его близость только подстегнула уже разгоревшуюся злость. Кажется он склонился ко мне, потому как несколько шелковистых прядей скользнули по моей шее. Отчего-то, это и стало последней каплей, и в следующее мгновение поднос со всем содержим полетел на пол. Еле удержавшись от того, чтобы не пнуть рассыпавшиеся по полу осколки, что несомненно выдало бы преднамеренность моего поступка, я со злорадством разглядывала сотворённый мною беспорядок, как поблёскивающий хрусталь медленно смешивался с расплывающимся темно-красным, почти чёрным, вином.

Несколько долгих мгновений за спиной не раздавалось ни звука, а когда эльф вновь заговорил, то мне очень захотелось пнуть и его.

— Какая неловкость. — Прошелестело над самым ухом, и его горячее дыхание опалило кожу, что заставило меня резко развернуться. Король стоял прямо передо мной и явно ближе, чем положено. В свете пламени камина, бордовый кафтан полыхнул красным, ещё больше оттеняя серебристые волосы и светлую кожу. «Ещё один Дракула,» — мелькнуло в голове, но на этот раз мне было несмешно. Повинуясь непонятному мне инстинкту, я попятилась, отступая шаг за шагом всё дальше. Осколки под ногами захрустели, словно яичная скорлупа, но лесной эльф даже не пошевелился. На его губах застыла ироничная улыбка, а завораживающие глаза внимательно следили за каждым моим движением.

Самое странное, что в этот момент мне было не страшно, а до ужаса обидно за саму себя. — За последний месяц, кажется, каждый встреченный в Средиземье мужчина считает своим долгом со мной поиграть. И это начинало раздражать. Почему мне просто не дадут уйти? — Я так увлеклась своими мыслями, что и не заметила, как остановилась. Нас разделяло около четырёх метров.

— Тебе не приходило в голову, что ты ведешь себя крайне странно? — Нарушил наконец молчание Владыка Лихолесья, насмешливо изогнув бровь. — Или тебя что-то взволновало, смертное дитя? — Как мне показалось, он специально выделил последние слова, и если эльф хотел меня разозлить и задеть, то теперь попал в самую точку.

— Я не дитя. — Проговорила я сквозь зубы, уже не заботясь о приличиях и последствиях, не забывая всё же добавить. — Ваше Величество.

— Это спорно. — Отмахнулся эльф, продолжая разглядывать меня свысока. — Ведёшь ты себя довольно-таки инфантильно.

— Прошу прощения? — Не поверила я своим ушам.

— Я прощаю тебя. Но всё же тебе стоит убрать последствия твоей выходки. — Он лишь кивнул в сторону разбитого стекла. — Или ты думаешь я не заметил, что ты это сделала специально? — В этот момент голова сжалась в болевом спазме, я резко втянула воздух, невольно закрывая глаза. — Не стоит так переживать. — Похоже, коронованная особа истолковала мой жест по-своему. — Так что тебя так взволновало, дитя?

— Ничего! — Где-то в глубине моего сознания мелькнула мысль, что мой тон явно не соответствует ситуации, но я себя уже не контролировала. — Зачем всё это? Зачем вызывать меня, если ни вино, ни фрукты не нужны? Просто поиграть? Что меня так взволновало? — Выдохнула я, вновь встречаясь с ним взглядом. — Возможно, просто не привыкла видеть Вас, Ваше Величество, в таком «одетом» виде. — И нарочито лилейным голосом добавила. — Ведь Вам больше нравится встречать меня полуголым! — Он молчал. От улыбки не осталось ни следа, и сейчас его лицо было абсолютно непроницаемым — лишь глаза угрожающе потемнели. Каким-то шестым чувством я понимала, что эльф был в ярости, и что сама зашла слишком далеко, разговаривая с королём подобным образом. Однако в тот момент боль и обуревающие эмоции заглушили всё, включая даже инстинкт самосохранения. Не в силах больше терпеть затянувшуюся паузу, я развернулась и шагнула к двери.