Танец с драконами. Книга 2. Искры над пеплом

Мартин Джордж Р.Р.

— Прикидываешь, где искать наше пропавшее войско?

— Пытаюсь, милорд.

Из Валан-Териса отплывали десять тысяч человек с оружием, лошадьми и боевыми слонами. Пока что до условленного места высадки — безлюдного берега на краю Дождливого леса — добралась едва половина. Коннингтон хорошо знал эту полоску земли: когда-то она принадлежала ему.

Еще несколько лет назад он не дерзнул бы высаживаться на мысе Гнева, зная, как нерушимо преданы местные лорды дому Баратеонов и королю Роберту. Теперь, со смертью Роберта и его брата Ренли, все изменилось. Станнис, не будь он даже на другом краю света, не внушает к себе любви, а любить дом Ланнистеров штормовым лордам не за что. Может

статься, и у Коннингтона здесь найдутся друзья: старые лорды еще помнят его, молодые о нем наслышаны, и все они знают историю Рейегара и его сына, которому размозжили голову в младенческом возрасте.

Его корабль, к счастью, одним из первых причалил к родному берегу. Оставалось лишь выбрать место для лагеря, пока окрестные жители не почуяли чего-то неладного. Тут-то Золотые Мечи и показали себя по всем блеске: неразберихи, присущей войску, набранному из крестьян и домашних рыцарей, здесь не было и следа. Наследники Жгучего Клинка впитывали дисциплину с молоком матери.

— Завтра к этому времени у нас должно быть три замка, — сказал Коннингтон. Гриффин-Руст они брали с четвертью наличного войска, такой же отряд сир Тристан Риверс повел на усадьбу Морригенов Воронье Гнездо, а Ласвелл Пек должен взять Дом Дождя, замок Уайлдов. Остальные во главе с казначеем Горисом Эдориеном остались в лагере охранять принца. Надо надеяться, что скоро их станет больше: новые корабли прибывают день ото дня. — Жаль, что коней пока маловато.

— И слонов нет, — напомнил Хелдон. Ни один из больших коггов со слонами на борту еще не пришел — в последний раз их видели в Лиссе, до того, как флот разметало штормом. — Лошадей можно найти и в Вестеросе, но их…

— Ничего. — Слоны, безусловно, пригодились бы в большой битве, но они пока не готовы встретиться с врагом в поле. — Есть в этих пергаментах хоть что-то полезное?

— Как не быть, милорд? — улыбнулся краями губ Хелдон. — Ланнистеры легко наживают врагов, а вот друзей удержать им не всегда удается. Их союз с Тиреллами, судя по этим письмам, трещит по всем швам. Королевы Серсея и Маргери, дерущиеся за маленького короля, как две суки за кость, объявлены распутницами и государственными изменницами. Мейс Тирелл снял осаду Штормового Предела и двинулся на Королевскую Гавань спасать свою дочь — оставил только горстку людей, чтобы не выпускать из замка сторонников Станниса.

Коннингтон сел.

— Рассказывай дальше.

— На Севере Ланнистеров поддерживают Болтоны, в речных землях — Фреи. Оба дома известны своей жестокостью и склонны к предательству. Лорд Станнис Баратеон не намерен прекращать свой мятеж, Железные Люди на островах тоже выбрали себе короля. О Долине никто не упоминает — Аррены, как видно, держатся в стороне.

— А что Дорн? — Долина далеко, а Дорн близко.

— Младший сын принца Дорана помолвлен с Мирцеллой Баратеон, что предполагает союз Дорна с Ланнистерами, но дорнийские войска стоят на Костяном Пути и Принцевом перевале.

— Зачем? — нахмурился лорд. Без Дейенерис с ее драконами его первостепенной надеждой был Дорн. — Напиши Дорану Мартеллу, что сын его сестры жив, что он вернулся домой и хочет сесть на отцовский трон.

— Хорошо, милорд. — Хелдон развернул очередной пергамент. — Мы высадились как нельзя вовремя: со всех сторон у нас множество возможных друзей… или возможных врагов.

— Без драконов возможным друзьям придется пообещать что-нибудь.

— Золото и земли, что же еще.

— А где я это возьму? Стрикленд и его люди потребуют, чтобы владения изгнанных предков вернули им. Не годится.

— Одна приманка для великих домов у вас есть: брачный союз с Эйегоном.

Коннингтон хорошо помнил свадьбу его отца. Элия, хрупкая

и болезненная, не была ему достойной женой. Слегла на полгода в постель, родив Рейенис, а рождение Эйегона едва ее не убило. Детей ей больше нельзя иметь, сказали мейстеры принцу.

— Эйегон должен оставаться свободным на случай возвращения Дейенерис, — сказал он Хелдону.

— Значит, нужно предложить в женихи кого-то другого.

— Это кого же?

— Вас — вы ведь холостяк. Знатный лорд в хороших мужских годах, без наследников, не считая этих ваших кузенов. Отпрыск древнего рода с крепким замком и обширными землями, которые благодарный король, без сомнения, вам вернет. Прославленный воин и десница короля, правящий государством от его имени. Многие дома почтут за честь породниться с вами — даже принц Дорнийский, возможно.

Временами Полумейстер раздражал Коннингтона не меньше, чем безвестно пропавший карлик.

— Не думаю. — Никто, тем более жена, не должен узнать о смерти, ползущей вверх по его руке. — Напиши письмо принцу Дорану и покажи его мне.

— Да, милорд, сей же час.

Коннингтон лег в отцовской опочивальне, под пыльным балдахином из красно-белого бархата. На рассвете его разбудил дождь и робкий стук слуги, пришедшего спросить, что подать новому лорду на завтрак.

— Вареные яйца, поджаренный хлеб, бобы и кувшин вина покислее.

— Покислее, милорд?

— Вот именно.

Вино он, заперев прежде дверь, вылил в таз и опустил туда руку. Леди Лемора предписывала карлику уксусные примочки и ванны от серой хвори, но кувшин уксуса по утрам неизбежно вызовет подозрения, и хорошее вино переводить тоже незачем. Чернота распространилась уже на четыре ногтя; большой палец оставался пока нетронутым, зато средний стал серым выше второго сустава. Отрубить бы его, но как потом объяснишь нехватку? Ни в коем случае нельзя признаваться, что у него такая болезнь. Человек, готовый отдать жизнь за друга в бою, мигом откажется от того же друга, заболевшего серой хворью. Почему он не дал треклятому карлику утонуть?

Подобающе одетый, в перчатках, он обошел замок и пригласил Стрикленда с другими капитанами на совет. В горнице их собралось девять: он сам, Стрикленд, Хелдон Полумейстер, Черный Балак, сир Франклин Флауэрс, Моло Зейн, сир Брендел Бирн, Дик Коль и Лаймонд Пиз. Полумейстер принес хорошие вести.

— В лагере получено послание от Марка Мандрака. Волантинцы высадили его с пятью сотнями человек на остров, оказавшийся Эстермонтом, и Марк взял Зеленую Скалу!

Занимать Эстермонт, остров близ мыса Гнева, они даже не собирались.

— Проклятые волантинцы выкидывают нас на любой клочок суши, который им подвернется, — сказал Франклин Флауэрс. — Спорю, что и на Ступенях наши ребята есть.

— Вместе с моими слонами, — скорбно молвил Стрикленд: Бездомный Гарри тосковал по своим слонам.

— У Мандрака нет лучников, — заметил Лаймонд Пиз. — Как знать, не успела ли Зеленая Скала разослать воронов.

— Может, и успела, — сказал Коннингтон, — но сообщить они могли разве что о набеге с моря. — Еще в Валан-Терисе он наказал своим капитанам не поднимать на первых порах ни трехглавого Эйегонова дракона, ни грифонов своего дома, ни черепов и золотых штандартов отряда. Пусть Ланнистеры винят Станниса Баратеона, пиратов со Ступеней, лесных разбойников — всех, кого вздумается. Чем путанее будут послания, доставленные в Королевскую Гавань, тем лучше. Пока Железный Трон почешется, они, глядишь, дождутся недостающих войск и разживутся союзниками. — На Эстермонте должны быть какие-то корабли. Напиши Мандраку, Хелдон, чтобы оставил там гарнизон, а остальных вместе со знатными пленниками, ежели они есть, перевез на мыс Гнева.