Танец с Тенью
Шрифт:
Глухо, будто через стену, отозвался. «Плохо, сестрен, мы отходим к Корвусу?»
«Ди, донеси там своим мужикам: оставаться на месте. Что-то мне говорит, что сегодня шарахнет их звездный час», — Пашин тон. Голова точно пункт переговоров. Начинало звенеть в ушах. Ощутила тепло знакомых рук на висках. Шепот в ухо: «Дай-ка я, сейчас станет полегче».
Полегчало. Ощутила каждую мозолинку его рук. Больших, крепких, надежных.
«Мужики, вы стоите заслоном. Придется учиться маневрам вот прямо на фронте».
Пашин
Они еще и хихикают.
«Братишка, держитесь!» — оборот, выпорхнула из нити невидимости, полетела обратно, навстречу стене страха и ярости. Острый запах крови, боли.
Свет наотмашь ударил по глазам. Едва увернулась от удара когтистой лапой. На площадке перед входом разворачивалась кровавая сцена настоящего побоища.
Демон шел вперед, лишь отмахиваясь от обороняющихся. Ударами когтистых лап пронзая Сумрак — что было невероятно. Выдергивая дозорных оттуда, как рыбок из неглубокой лужи. Они сыпались за его спиной, словно яблоки. Нет. Он не убивал. Но за странным исчадием преисподней оставался шлейф бесчувственных тел.
— Сестрен, а тебе не кажется, что он какой-то… сиреневый? Похож на пьяного или просто тяжкое такое вот кровавое похмелье?
Фил был совсем рядом, но его она не видела. Зато слышала куда отчетливее. Она приземлилась в нишу скалы, зацепившись лапами за камни. Словно в замедленной съемке смотрела на медленно двигавшегося в сторону заложников демона. Он действительно был… болен? Огромная махина качалась, падала на колени, с видимым трудом вставала и шла дальше.
— Странный зверь. А ты его откуда знаешь?
— Он меня тоже. Старая история, потом. Ты слышишь его разум?
Ди прислушалась. Да. Очень странно. Демону было плохо. Его буквально выворачивало наизнанку. Тоска. Боль. Долг? Его словно тащили на закланье.
В ту же секунду перед чудовищем появилась могучая фигура Лера. Мигнул — и пропал, отступив в Сумрак. Риск. Зачем он так рисковал?
Демон замер. И вдруг сел. Схватив уродливую и рогатую голову двумя когтистыми синими лапами. И завыл.
— Они просыпаются!
— Группе Света — держать его до последнего! Всем в Сумрак!
— На связь вышел Бибин, к пещерам подходит группа из нескольких сотен человек. Все зачарованы кровью. Это люди, он вызвал Федералов, но до их прилета держать нападающих будет его группа. Их мало, времени у всех нас еще меньше.
— ВВ — возврат к заложникам!
Они просыпаются, просыпаются… Ди неслась, отчаянно хлопая крыльями и на бешеной скорости буквально кувыркаясь на поворотах. Невидимая, стремительная. Она вылетела в зал с заложниками и сразу поняла — проснулись! Едва живые, словно спящие очень глубоко, где-то на краю жизни и смерти,
Демон вставал. Фонтанируя болью, он полз вперед, прямо к цели, ради которой был призван. Ведь таков самый главный закон ритуала призыва: до тех самых пор, пока миссия не выполнена — гость из Преисподней бессилен вернуться обратно, но он может быть изгнан.
А те, к кому он так стремился — живые, невыносимо и мучительно страдающие мальчишки, словно таяли, растворялись ему навстречу, проваливаясь в Сумрак.
Ди металась по пещере, готовая умереть. Она точно знала: дать демону поглотить эти жертвы — нельзя, ни за что, невозможно.
Его остановить любой ценой было не просто нужно, было жизненно необходимо для нее — как дышать. Не ради себя самой и даже не ради спасения, возможно, всего человечества. Ради этих вот живых мальчишек, висящих на столбах живыми куклами, страдающих и ужасающихся. Таких юных и таких смертных.
Не смогли изменить Великую Светлую Венанди ни клеймо Минервы, ни долгие десятилетия преданности Инквизиции. Она — была Светлой, готовой прикрыть собой тех, кто в ней так нуждался. Именно это и было источником ее великой силы, уникального дара.
Обернулась. Щит, еще щит, выход в Сумрак. Она готова умереть, она ждет лишь момента — нанести свой удар, пусть он даже будет для нее последним.
Что-то вдруг неуловимо изменилось. Словно сам воздух застыл. Ди увидела. Путь колоссальной махине демона преградили двое.
Спина к спине, они стояли, как каменная стена, несокрушимо. Могучие, несгибаемые, иные.
Фил и Лер: «Арест» и «Допрос».
Принц самой Преисподней, покачнувшись, снова упал перед ними на колени.
— Говори! — голос Лера звучал, как камнепад в горах. Будто голос судьбы.
Демон попытался было встать, но Гуло ему не позволил. Венди в мыслях услышала этот ментальный приказ. И вдруг ощутила — идет настоящая битва. Дуэль воли и долга. Звучит звон ударов и всполохи боли. Демон пока уступал, да вот только надолго ли? Кивнул головой, все еще пытаясь вырваться из капкана способностей этих двоих.
— Кто ты? — голос Фила был слышен, наверное, даже в Гурзуфе.
— Эврином — трупоед.
Фил лишь усмехнулся. Красив и невероятно силен, ведь солгать ему не мог даже демон.
— Что с тобой?
— Меня отравили, кормя живой плотью.
— Зачем?
— Я не знаю.
Никто не мог лгать Филу. Но демон отчаянно сопротивлялся, сжимая лапой горло, словно пытаясь не дать тем словам прозвучать. Он пытался уйти, или просто убить этих циничных двоих, что скрутили самого Эвринома. Но Ди видела ясно — мужчины слабеют. Лер бледнел и становился словно меньше ростом, врастая в камень пола пещеры.
— Зачем тебя призвали?
Ди видела: это — последний вопрос.