Танец с тенью
Шрифт:
…Алекс любил ночной город, любил медленно катиться на машине по освещенным улицам и размышлять. Он и сам не мог понять, чем его так зацепила эта девчонка. Да, конечно, фигурка ничего, смеющиеся зеленые глаза завораживают, решительные губы, а пушистые рыжеватые волосы чудно блестят, но ведь он не раз встречал дивных красоток, и ни одна из них не вызывала такого непреодолимого желания увидеть, услышать, прикоснуться. Может, все дело в том, что он не заметил в ее глазах такого привычного восхищения и желания обладать или просто давно не общался с девушкой, с которой можно разговаривать. Ну что ж, в любом случае она определенно заслуживает
– Господи, Ярославская, где ты их находишь? Почему у тебя в кавалерах если не урод, то идиот? – Инка Матвиенко жевала шоколадку и возмущено поглядывала на Женю.
– Он не кавалер, не урод и не идиот.
– Ага, у нас новая категория ухажеров: сообразительный красавец-мужчина, к тому же миллионер. Кофе сварить, Золушка?
– Свари. Он не ухажер, я не Золушка. Смешная и глупая сказка.
– Ну разумеется… – Инка поднялась и двинулась к плите, – теперь все олигархи развлекаются тем, что катают по городу всех заработавшихся девиц и настойчиво тянут их поужинать.
– Он просто оказал любезность в благодарность за то, что я помогла его знакомому.
– Ага, только не учел всех тонкостей твоей романтичной натуры. Не вздумай в него влюбиться, слышишь? Я едва пережила последствия твоего последнего увлечения. Не бережешь себя – пожалей меня.
– Перестань, я просто не успею. Может, мы больше и не встретимся. К тому же я уже научилась реально оценивать себя и свои возможности. Принц конечно великолепен, но не для меня. Кстати, совсем из головы вылетело, прикинь – я-то, оказывается, ведьма!
– Тоже мне новость! Я всегда утверждала, что все женщины ведьмы, одни – больше, другие – чуть меньше.
– Да нет, ты не поняла. Это, можно сказать, сведения из достоверного источника. Я тут давеча познакомилась с одной занимательнейшей тетенькой… – Женя выудила из банки огурец, откусила кусочек, пожевала и, довольно кивнув, принялась излагать обстоятельства неожиданной встречи в магазине. Инка, затаив дыхание, сосредоточенно слушала.
– Ну а потом она продемонстрировала, как уважающие себя экстрасенсы должны избавляться от боли. – Женя закончила рассказ и теперь внимательно изучала содержимое стоящей перед ней банки.
– И как? – Инка снова обрела дар речи и теперь странно посматривала на подругу.
– Я еще не экспериментировала. – Женя наконец оторвала взгляд от банки, заметила задумчивый вид Матвиенко и моментально сообразила, чем это ей грозит. – Даже не думай! Я не собираюсь участвовать в твоей сумасбродной затее!
– Ну почему сразу сумасбродной? Ярославская, ты только подумай, это ж просто золотое дно: ты обучишься всем этим штучкам, станешь давать сеансы какой-нибудь магии. А я буду твоим импресарио, или как там это еще называется… Да мы с тобой этот город вверх ногами перевернем! – Инка устремила невидящий взгляд в окно, явно обдумывая план покорения города.
– Все, закрыли эту тему! – Женька отлично знала, что, если вовремя не остановить набиравшую обороты бурную фантазию подруги, последствия будут непредсказуемы. – Не собираюсь я ничему обучаться, да и город меня вполне устраивает в нынешнем виде. Хватит об этом, расскажи лучше, как прошла свадьба.
Инка совсем недавно вернулась из Швейцарии с очередной свадьбы своей подруги Лельки – их общей однокурсницы. После окончания института, когда все ринулись искать работу, Лелька поставила перед собой одну глобальную
И вроде бы все должно быть хорошо, но Лелька рассматривала новоиспеченного мужа лишь как одно из средств для достижения поставленной цели: жить в Европе, желательно Западной, и обязательно жить весело и богато. Поэтому через несколько месяцев Лелька подала на развод. И так как Януш буквально сдувал с любимой женушки все пылинки, единственной причиной, которую она смогла озвучить при подаче заявления, – шутки приятелей мужа над несовершенством ее польского языка. Януш рыдал в зале суда и клялся разобраться с приятелями и никогда с ними не встречаться, но Лелька была неумолима.
После развода она встряхнулась, почистила перышки и ринулась дальше навстречу мечте. У тех же польских родственников росла юная красавица дочь Казя. Девочка училась в колледже и развлекалась в Интернете, обмениваясь забавными письмами с виртуальными поклонниками. Лелька помогала кузине переводить послания на английский язык. И вот один из этих поклонников – швейцарец Петрас – сообщил о своем грядущем посещении польской столицы и желании увидеть свою виртуальную собеседницу. Нужно отметить, что Лелька, умело формулируя вопросы, давно выяснила материальное положение и сферу деятельности уже приговоренного Петраса.
Когда бедный швейцарец приехал в Варшаву, Казя переживала увлечение очередным прыщавым восемнадцатилетним Ромео. Она решительно не желала тратить время на свалившегося на голову гостя, который к тому же был значительно старше ее. Поэтому все были очень благодарны Лельке, когда она взяла на себя роль гида. Через месяц Петрас снова приехал в Польшу, но уже к Леле, а еще через несколько месяцев они объявили о грядущей свадьбе. Самое смешное, что он тоже готов был принести к ногам любимой весь мир и также обеспечил приезд на свадьбу всех родственников и друзей дражайшей невесты. Именно эту свадьбу и почтила своим присутствием Инка.
Когда все было съедено, выпито и рассказано, Женя, сопровождаемая напутствиями о скорейшем возвращении разума в больную голову, отправилась домой. Было уже довольно поздно. Открывая свою дверь, она услышала надрывающийся телефон и, не раздеваясь, бросилась к нему.
– Здравствуй, Евгения. Где это ты ходишь так поздно? – пророкотал в трубке недовольный бас ее тетки. Женя едва слышно простонала – чудесный финал для сумасшедшего дня.
Тетка Зинаида – старшая сестра Жениной матери – отличалась бурным нравом и внушительной фигурой. Она давно развелась с мужем, детей у них никогда не было, поэтому пока, Женины родители носились по миру в поисках очередной археологической сенсации, тетка взвалила на себя нелегкое бремя воспитания своевольного подростка. Зинаида преподавала русский язык и литературу в средней школе и обладала всеми возможными навыками советского учителя.