Танец серебряной кобры
Шрифт:
Его губы с тягучей сладостью скользили по левому плечу, но внезапно замерли. Рита недовольно открыла глаза, не понимая, что случилось и желая продолжения этой медленной прелюдии
– Что это, Грета?
– от вопроса повеяло неожиданным холодом.
– Где?
– непонимающе прошептала наемница, проследив его взгляд и вскидывая левую руку, на которой виднелся белесый шрам от пулевого ранения. В памяти всплыл подвал в бывшем особняке Стифа и провальная попытка переиграть блондинку.
– Ерунда, по касательной зацепило.
– Тот, кто это сделал, еще жив?
– требовательно поинтересовался
– Нет, -твердо ответила Марго.
«Ты убил его…» -едва не добавила она следом, но сдержалась. Не следовало вспоминать о Егоре. Все, охранник из ее памяти стерт. Вычеркнут. Даже если от этого… больно?
– Ты плачешь?
– в голосе Алефа проскользнуло удивление. Рита повернула голову, вследствие чего невесть как скользнувшая из правого глаза слеза торопливо впиталась в покрывало, бесследно исчезая.
– Ты мне руки сжал. Больно, -сдавленным голосом отозвалась она.
Удовлетворившись ее ответом, парень склонился к лицу наемницы, губами прихватывая мочку ее уха. Рита закрыла глаза, стремясь сосредоточиться только на его прикосновениях, изгоняя из памяти все остальное, недопустимое.
Когда хотел, Алеф умел быть удивительно нежным. Сейчас, вероятно, такое желание у него имелось, потому что его поцелуи, легчайшие, словно касание лебяжьего пуха, порхали по телу, заставляя ощущать мириады мурашек, рассыпающихся под кожей.
Под веками пекло, словно в глаза дунули песком. Перед внутренним взором непроизвольно застыл один и тот же образ, и, к своему стыду, Рита могла точно сказать, что к мужчине, который заставлял ее тело изнывать от желания, он отношения не имел.
========== Часть 36 ==========
Слабо светящаяся секундная стрелка, едва заметно дернувшись, переместилась на очередное деление, отмеряя время, безжалостно продолжающее свой ход.
Рита с трудом отвела взгляд от циферблата и, зябко поежившись, сдернула с кресла халат, заматывая обнаженное тело в мягкую ткань.
Четвертый час ночи, Господи. Почему же ей не спится?
Не смотря на нервное напряжение, физическую усталость и дозу транквилизатора, с которым не очень успешно боролся ее организм, наемница просто не могла свернуться беззащитным комочком рядом с Алефом и провалиться в черную дыру сна. Просто было тяжело заснуть, когда под горящими, словно от песка, закрытыми веками проявляется образ того, кто сейчас, наверняка, с пулей в голове сломанной куклой лежит на дне ущелья.
Слабо застонав, Рита рухнула в кресло, с силой проведя по лицу ладонями. Что с ней происходит, вашу мать? Почему новость о смерти какого -то охранника никак не желает стираться из памяти, заставляя наемницу метаться по номеру, словно дикую кошку, лишенную свободы, по просторной, но наглухо запертой клетке?
Алеф пошевелился, и девушка всей кожей ощутила его цепкий взгляд сквозь темноту. Усмехнулась сухими губами.
– Я здесь, -безжизненно произнесла она.
– Я не сбегу, Алеф. Просто не могу уснуть.
– Ты умная девочка, Грета -ну какой побег? Три ближайших номера занимают мои люди, коридор, крыша, черный ход, холл и периметр отеля
Рита слегка наморщила лоб. То, что Алеф тесно сотрудничает с каким -то химическо -фармакологическим швейцарским холдингом, она знала не по наслышке -обучение псов -убийц подразумевало под собой введение сыворотки, которая могла как взбесить собаку до крайнего предела, так и моментально ее успокоить. Вполне можно было догадаться, что одними собаками Алеф ограничиваться не стал -упускать шанс обзавестись чем -то полезным было не в его характере.
– Ну и что за дрянь ты мне вкатил?
– с легким смешком поинтересовалась она, хотя где -то внутри шевельнулся противный страх.
– Сначала эта гадость меня вырубила на несколько часов. Потом я себя чувствовала, как после сильного похмелья. Сейчас я постоянно хочу пить и свое тело ощущаю, как чужое, хотя у меня ничего особо не болит -кроме саднящих от наручников запястий, -она потеребила поясок халата, не без опаски ожидая ответа. Конечно, гробить свою лучшую наемницу Алеф не станет, но в том, что введенный ей транквилизатор -мерзость еще та, можно было не сомневаться.
– Минимальный выброс адреналина, Грета -и ты моментально отрубишься. Впрочем, ты у меня девочка спокойная, лично я не могу представить ситуацию, в которой ты испугаешься настолько сильно. Но все равно, рисковать не советую -этот препарат из организма не выводится сам по себе. Он усваивается, причем усваивается долго, и если не принять необходимую дозу антидота, то всю жизнь будет находиться в твоей крови и среагирует на адреналин в любой момент, когда ты совершенно этого не ожидаешь. Пять лет, десять -ты не сможешь от него избавиться. Нравится расклад?
– усмехнулся бывший учитель.
– Ну подумаешь, обморок -не так уж, это, в сущности, и плохо, -возразила наемница, которая не любила признавать свое поражение. Черные глаза непреклонно блеснули, но в темноте это заметить было весьма проблематично.
– Не в этом случае, Грета, -голос Алефа стал таким насмешливым, что Марго невольно насторожилась -гадость, которую ввел ей бывший учитель, явно обладала помимо основного действия еще и дополнительными, которые были гораздо неприятнее. И узнавать о них девушке как -то не очень хотелось.
Сглотнув вязкую слюну, Рита потянулась за стаканом с минеральной водой -организм настоятельно требовал влаги. Наемница вообще ощущала себя так, словно вся жидкость в ее организме испарилась, а кровь стала вязкой, как сироп. Пить хотелось постоянно, не смотря на то, что она выпила уже предостаточно для того, чтобы тело получило необходимое количество воды и успокоилось.
– Полную дозу получишь не раньше, чем мы окажемся в самолете. Или нет, лучше в Цюрихе -с тебя станется и самолет захватить, Грета, -мрачно пошутил Алеф, который, судя по шороху одежды, неторопливо одевался. В номере было темно, но Рита могла без проблем представить, как его сильные пальцы застегивают ремень на джинсах, а мягкая ткань толстовки скрадывает тренированный торс, изрисованный невидимыми шрамами.