Танец смерти
Шрифт:
«Странно, — думала Мэдлин, — ветер словно толкает меня в спину, заставляя подниматься. Наверное, опять мне что-то мерещится. Нельзя позволять воображению играть мною. Надо держать себя в руках».
Мэдлин решила вернуться в бальный зал и повернула обратно. У подножия лестницы стоял давешний призрак. Глаза его горели огнем, и от этого, казалось, воздух вокруг него светился.
Мэдлин в ужасе отпрянула. Затем ею овладел приступ отчаянного гнева.
«Я устала от его преследования,
— Я вас больше не боюсь, — твердо произнесла Мэдлин. — Сейчас я спущусь по этой лестнице вниз и вернусь в бальный зал. А вы пропустите меня.
Призрак откинул голову, рот его был открыт, как будто он смеялся над ее нелепым утверждением. Затем он поднял руки.
Вначале ничего не происходило. Потом Мэдлин увидела туман. Это был холодный туман, который медленно поднимался вверх по лестнице. Вот он накрыл первую ступеньку. Затем вторую. На перилах начал образовываться лед. Дерево трещало и стонало.
Кожа Мэдлин стала покрываться мурашками. Отдернув руку от перил, она увидела, что на них остались кусочки ее кожи, и ахнула от боли.
— Зачем ты это делаешь? — задыхаясь, крикнула ома. — Почему ты мучаешь меня?
Призрак только улыбнулся и двинулся вверх по лестнице, направляясь к ней.
Мэдлин отступала от него вверх по лестнице, пятясь назад, то и дело спотыкаясь. Туда, в темную глубину дома Джастина. Привидение преследовало ее, окутанное мертвящим, холодным как лед туманом.
— Отойди! Не приближайся ко мне!
Мэдлин выскочила на площадку верхнего холла. Водяной ветер ударил ей в спину, и девушка упала на колени. Клочья тумана ползли мимо нее, образуя лед на всем, к чему прикасались.
Впереди мелькнул слабый проблеск света под дверью в самом конце коридора.
«Мне надо добраться до этой комнаты, — решила Мэдлин, — может быть, там я буду в безопасности».
Она вскочила на ноги. Руки ее так замерзли, что она их больше не чувствовала. Ноги были тяжелыми, словно ее пальцы превратились в куски льда.
Шатаясь из стороны в сторону, она побежала по коридору. За спиной выл и бесновался ветер. Мэдлин на бегу зажала уши ладонями, чтобы не слышать этого истошного воя. И ей стало полегче.
Она добежала до конца коридора и взялась за ручку двери, но пальцы были такими замерзшими, что не смогли ее повернуть.
Нет! Нет!
Сильный порыв ветра ударил ей в спину, и дверь комнаты с треском распахнулась. Мэдлин переступила через порог, ловя воздух ртом и задыхаясь. Ледяной ветер взвихрился вокруг нее и захлопнул за ней дверь.
Чтобы устоять на ногах, Мэдлин прислонилась к двери и перевела дух. Затем огляделась.
«Где
Она никогда не видела такой странной комнаты. Вокруг, куда ни глянь, все черного цвета. На окнах атласные черные шторы. С потолка свисают полотнища черного бархата. На стенах черные обои. Запах роз проникал в нос, горло и легкие, он был таким сильным, что она чуть не задохнулась.
«Как в могиле», — подумала она.
Она ступила на толстый черный ковер, который заглушал ее шаги.
В дальнем конце комнаты висели четыре портрета в полный рост. Под каждым портретом стоял столик такого же черного цвета, как стены. На каждом столике горела черная свеча в серебряном подсвечнике и стояла хрустальная ваза с розами. Розы отличались друг от друга по цвету.
Четыре портрета юных девушек в ослепительных белых нарядах.
Фелисити Фиар 1776–1793
Александра Фиар 1796–1813
Гермиона Фиар 1816–1833
Катерина Фиар 1835–1853
У Мэдлин волосы стали подниматься на затылке. Тетушка рассказала ей правду! Джастин был женат четыре раза. Это портреты его жен!
Мэдлин вгляделась в даты под каждым портретом. Как и утверждала старуха, девушкам было по семнадцать лет, когда они скончались. Ни одна не дожила до своего восемнадцатилетия.
«Они красивые, — думала Мэдлин. — Какие они красивые!»
Мэдлин потянулась и тронула одну из великолепных красных роз в вазе под портретом Катерины. Лепестки осыпались.
Цветы мертвые! Так же, как эти девушки.
Рядом с портретом Катерины Фиар Мэдлин заметила уголок массивной золотой рамы, выглядывавший из-под черного бархатного покрывала. Она подошла поближе и сдернула покрывало. Пятый портрет висел в одном ряду с остальными. Он был почти закончен. Женщина в прекрасном белом свадебном платье, казалось, светилась, когда на нее упал свет.
Мэдлин чуть не задохнулась, сердце ее забилось от ужаса. Платье на портрете было в точности похоже на то платье, которое ей подарила тетя Дебора.
Девушка взгляда не могла отвести от незаконченного портрета. На золотой пластинке под ним не было имени, но стояли даты: 1856–1873.
«1856. Тот самый год, когда я родилась», — поду-Фиш Мэдлин.
Под незаконченным портретом на столике стояла пустая ваза. Рядом с вазой дожидалась своего часа высокая черная свеча.
«Портрет тоже дожидается своего часа, — подумала Мэдлин, — чтобы воспроизвести следующую невесту Фиара. Ту, которой суждено умереть, не дожив до своего восемнадцатилетия».