Танец солнечной феи
Шрифт:
– Ага, мы очень страшные, – пошутил Егор.
– Не в этом дело. Я думаю, в прошлой жизни она была другой, а потом что-то случилось, и она попала в нашу школу.
– Ага, как Иван Топорков, – согласился Егор, – из князи – обратно в грязи. Но Топорков же нормальный парень.
– Вот именно! Парень! А Лагутина – девчонка. Чувствуешь разницу?
Егор пожал плечами.
– Типа, женская логика, что ли?
– Типа – да, – хохотнул Макс.
– И ты предлагаешь выкрасть ее с уроков вместе с Дашкой? – уточнил Егор.
– Почему
– Издеваешься? Если мы сейчас пойдем на уроки, нас сразу возьмут, – напомнил Егор.
– Нас в любом случае возьмут, – сказал Макс.
– Ну и надо было сразу к Жанне сходить, – не поднимая головы, отозвался Андрей.
– Ага, огрести по полной, – развеселился Макс.
– Не понимаю, зачем мы тогда в библиотеке прятались, бегали, – пожал плечами Егор.
– Так весело же было! – хохотнул Макс, – разве нет?
Договорить им не дали. В туалет вошел какой-то малолетка. Увидев старшеклассников, замер испуганно.
– Чего встал? – прикрикнул Макс. – Иди, куда шел.
Но малолетка, видимо, решил не рисковать. Он кинулся к выходу и исчез.
– Все, парни, сейчас начнется, – сказал Егор.
– Не дрейфь, Вильямыч, прорвемся, – пообещал Макс. – Идем отсюда. Не хватало еще, чтоб нас взяли в туалете. Это пошло.
И они вышли из своего убежища и с независимым видом двинулись по пустому школьному коридору.
А где-то уже хлопнула дверь, послышались чьи-то шаги, а потом и голоса.
– Парни, чего решаем? – на ходу спросил Макс.
Андрей произнес что-то неопределенное: «М-м-м-м-м...». Егор пожал плечами.
– Ладно, – согласился Макс, – попробуем прорваться.
Прорваться им не удалось. В вестибюле их остановил охранник. Он усмехнулся недобро и качнул головой: мол, идите, голубчики, к директору.
Но друзья и не подумали сопротивляться. К директору так к директору.
Глава 4
Герои дня
10-й «А» перекочевал в кабинет русского языка и литературы. Класс был взбудоражен. На перемене бурно обсуждали, что теперь будет с «тремя товарищами». Предположения высказывались самые разные. Одни пророчили кары небесные, другие склонялись к тому, что заговорщики снова выйдут сухими из воды, как уже бывало не раз. Сашка Эльбаум принимал ставки.
Гречихин убеждал всех, что ничего нарушителям не сделают. Так, покричат и все. Иван горячился и снова что-то кому-то доказывал. Сухинин и Огейкин присоединились к Гречихину. Костя с Янкой ржали во весь голос. Когда Эльбаум спросил у Наташи Войтко, что она думает по поводу случившегося, та отрезала:
– Я бы отчислила! Но, к сожалению, не я решаю.
Ее подруга поддакнула.
Нина Макарова – тихая девочка из пригорода, испуганно пожимала плечами и отмалчивалась. Красавица Лена Петрова отвечать отказалась. А рыжая толстушка Соня Шапиро очень боялась за ребят. Она хваталась за щеки и твердила: «Ой, хоть
Одна Лагутина не принимала участия в споре. Гречихин заметил это и громко спросил:
– Светлана, а ты как считаешь?
Потом он все пытался вспомнить и понять, что же произошло в тот момент? Мир словно бы изменился, время потекло медленно-медленно. Он смотрел на Лагутину, как она плавно поворачивает изящную голову, как смотрит на него своими удивительными, чуть удлиненными, серыми глазами, как улыбается одними уголками губ... Он даже рот раскрыл, а когда очухался, захлопнул так, что лязгнули зубы. А вот что ответила Лагутина, он, хоть убей, не мог вспомнить.
К тому же прозвенел звонок, и в класс вплыла русичка Наталья Николаевна. Парни прозвали ее Печатной Машинкой за потрясающей величины бюст. Собственно, бюст был единственным достоинством учительницы, по мнению все тех же парней 10-го «А».
Класс недружно встал, громыхая стульями. Гречихин тоже поднялся, скорее на автомате. Наталья Николаевна махнула рукой: «Садитесь...»
Не успел класс усесться, как дверь распахнулась и появились три товарища.
– А, герои дня, – приветствовала их Наталья Николаевна, – ну, что стоите, проходите, садитесь.
Тут надобно заметить, что наших героев все старались рассадить подальше друг от друга. Таким образом, Макс сидел на первом ряду у окна, Андрей на среднем ряду, за вторым столом рядом с Дашей, а Егор занимал место в середине последнего ряда. Таким образом, друзья образовывали треугольник, метко названный Наташей Войтко Бермудским. Разделение никак не мешало трем товарищам общаться во время уроков.
При виде заговорщиков класс радостно загудел.
– Вы еще живы?
– А мы уж думали, что потеряли вас.
– Парни, парни, че там было, расскажите?!
Русичка тщетно пыталась угомонить учеников. Класс был слишком возбужден.
Эльбаум сразу же развернулся к Максу. Хорошенькая Даша теребила Андрея, а сзади его уже тыкали ручкой в спину и требовали подробностей. Егор, небрежно развалившись на стуле, почти в полный голос рассказывал о сегодняшнем приключении и его последствиях всем желающим.
Гречихин украдкой посматривал на Лагутину, он пытался понять, что же такое есть в этой девчонке.
Непосредственно уроком интересовались лишь Войтко и Пацура. Наталья Николаевна переключилась на них, потеряв надежду успокоить класс.
– Вы сегодня просто невыносимы! – заявила русичка в конце урока.
Но никому не было дела до ее мнения. Класс чествовал своих кумиров.
Во время перемены за героями дня ходило полшколы. Многие прибегали специально, чтоб посмотреть на них.
Три товарища чувствовали себя прекрасно, они купались в лучах славы, хохмили и прикалывались над собой и над другими.