Танец стали в пустоте
Шрифт:
***
Они приблизились ко входу в зал. Первыми шли Лиза и Альфред, за ними шли Райн и Сомерсон. Изначально они собирались попытаться прорваться в зал исключительно втроём при поддержке Софии, но потом всё же было решено, что она останется вместе с раненой и рейнцами и прикроет в случае если их план провалится. В общем и целом, Том и Говард Сомерсон по сути выполняли ту же самую функцию и Альфред планировал использовать их в качестве резерва, который мог бы их прикрыть. Для этой цели Лиза передала ему свою винтовку, вновь достав нож. Они собирались не открывать огня так долго, как только смогут.
Чем ближе они подходили к
Они остановились у дверного проёма, который вёл из служебного коридора в зал. Некогда чистые, выкрашенные в приятный глазу бежевый цвет стены, казалось какой-то безумный художник прямо из ведра окатил красной, липкой краской. Стараясь не думать об этом, Райн чуть не споткнулся обо что-то, и посмотрел вниз, чтобы не оступиться снова. Его глаза упали на лицо некогда красивой девушки, лицо которой застыло маской ужаса. Её тело, буквально разорванное пополам меткой очередью лежало посередине коридора и внутренности вывалились на бывший бирюзово-синим ковролин.
От увиденного Райна замутило и ему пришлось опереться на стену и зажать рот рукой, чтобы подавить сильный рвотный позыв. При этом он ощутил что-то холодное и липкое на стене, за которую схватился, но не позволил себе поднять на неё взгляд боясь, что не выдержит.
В ухе раздался двойной щелчок, привлекая его внимание. Он поднял взгляд и увидел пристально следящую за ним Лизу, которая сжимала в одной руке нож, а вторую держала на гарнитуре. Том только махнул рукой, стараясь чтобы это движение выглядело увереннее, чем он чувствовал себя на самом деле и двинулся следом.
У самого выхода они замерли. Альфред осторожно выглянул за дверной косяк и тут же вернулся обратно. Ни от кого не укрылась гримаса злости и разочарования. Том, который стоял совсем рядом с дверным косяком с другой стороны медленно и аккуратно заглянул внутрь огромного зала.
Некогда полное веселья и праздности место превратилось в настоящую бойню. По всей площади огромного помещения лежали десятки, если не сотни тел, заливая пол кровью. Но не это привлекло его внимание. В дальней части зала, там, где в зал выходили богато декорированные лифтовые шахты, вместо одной кабины с раскрытыми створками о которой рассказывал рейнский офицер, таких кабин было две. И прямо рядом с ними стояли двое одетых в серую форму с красными полосами, словно грубо нарисованными кистью. Но не они были проблемой. Ею были ещё шестеро, которые ходили по залу и обыскивали убитых, копаясь в их карманах и сдирая драгоценности с шей мёртвых женщин.
Восемь противников, вооружённых автоматическим оружием, против двух винтовок и пары ножей. У всех была в голове одна и та же мысль, но только Сомерсон высказал её в слух.
— Мы все здесь сдохнем….
Глава 13
— Заткнись, Говард.
— Альфред, их в два раза больше чем сказал рейнец, а у нас только две винтовки если ты не заметил, — раздражённо и испуганно прошептал он. — Тактический анализ моя работа. И даже если мы атакуем их внезапно они перебьют нас тут как рыбу в бочке.
Высокий десантник сжал зубы. Крыть ему было нечем. Сомерсон был абсолютно
Том слушал их, лихорадочно работая головой. В мозгу вертелась какая-то мысль, но он никак не мог ухватить её за хвост, поймать и сформировать в своём сознании. Он ещё раз выглянул из своего укрытия и стараясь оставаться незамеченным оглядел помещения зала. Его взгляд не обращал внимания на тела устилавшие пол. Он следил за перемещающимися по залу убийцами. Затем, как они обшаривали карманы убитых, общаясь между собой. Он видел, как один из них проходя мимо женского тела вдруг увидел что-то и наклонился. Его рука опустилась к шее трупа и потянула на себя, сверкавшее в свете, золотое ожерелье с крупными камнями. Видимо замок на обратной стороне оказался крепче, чем тот думал и мародеру пришлось упереть ногу в грудь мёртвой женщины. Резкий рывок и добыча оказалась в кулаке. Камни сверкали в свете ламп…
— Альфред, давайте вернёмся назад и попробуем вскрыть двери на лестницу с помощью винтовок. Может быть у нас получится…
— Говард, этими винтовками мы их только поцарапаем.
— Да, но если мы…
Громкий звонок разнёсся по залу мелодичной трелью. Обычно этот звук заглушался звуковым фоном, но сейчас он прозвучал как гром среди чистого дня. Боевики моментально среагировали, повернувшись на звук в дальнем конце помещения. И вдруг в помещении разразились звуки стрельбы.
Вся четвёрка вжалась в стены у прохода, и им потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что стреляют не в них.
— Какого чёрта… — начал было Сомерсон, но Альфред проигнорировал его и выглянув за угол махнул тому рукой, приказав замолчать. Высунув голову он увидел, как люди, устроившие бойню в зале, заняли укрытия за колоннами и перевёрнутой мебелью и поливали раскрывшиеся двери приехавшей лифтовой кабины. И кто-то внутри отвечал им огнём.
— Быстро, за мной. Райн, прикроешь нас. Говард, оставайся тут.
Сказав это, Альфред ринулся внутрь. Лиза вместе с Райном тенью бросились следом за ним, оставив вжавшегося в стену Сомерсона у себя за спиной.
Пальцы Тома, сжимавшие винтовку покрылись потом и даже рифлёное для повышенной цепкости покрытие рукояти стало скользким от этого. Он знал, был уверен, что сможет выстрелить. Ещё в академии ему удавалось добиться прекрасных результатов в обращении с оружием, но до этого момента ему не приходилось стрелять в других людей. Он вместе с Альфредом пересекли с десяток метров, и упав на колени укрылись за несколькими перевёрнутыми столами. Его форменные брюки тут же стали мокрыми от разлитой по полу крови.
Альфред быстро повернулся к Вейл и взмахнул рукой показав ей несколько команд жестами. Для Райна это было полнейшая тарабарщина, но Лиза лишь кивнула и отделившись от них, перебежками метнулась к дальней стене приёмного зала. Десантник повернулся к Тому.
— Райн, послушай. Сейчас нам нужно отвлечь их. Кто бы не был в лифте, они долго не продержаться. Эй! Ты слушаешь меня?
— Да… да я слушаю. — Том сглотнул и кивнул для подтверждения своих слов. Больше для самого себя, чем для своего напарника.