Танец теней

Гарвуд Джулия

– Кто же отдал землю Бьюкененам?

Джордан покачала головой:

– Здесь не сказано. Но лэрд Маккенна много месяцев исходил злобой и ненавистью. И тут в начале осени молодого парня из клана Бьюкененов поймали на земле Маккенна. Лэрд решил потребовать за парня выкуп. Если Бьюкенены отдадут землю, он вернет мальчишку. Таков был его план. Однако некие воины Маккенна в приступе энтузиазма случайно убили пленника. Здесь написано: «Они хотели помучить его, но оставить в живых».

– А Бьюкенены уже успели согласиться на передачу земли?

– У

них не было времени соглашаться или не соглашаться. Услышав об убийстве мальчика, они собрали войско и двинулись воевать. Они вечно дрались между собой, но на этот раз все было по-другому. Маккенна сознавал, что дело плохо и придется отвечать, поэтому собрал всех своих союзников. Здесь названы по крайней мере три клана.

– А как насчет Бьюкененов?

Джордан пробежала глазами страницу.

– Они призвали одного союзника. Не совсем ясно, то ли других не было, то ли они не нуждались в помощи других. Макхьюз. Одно это имя вселяло ужас в клан Маккенна. Макхьюзы считались бесчеловечными и непобедимыми. Здесь говорится, что они были куда безжалостнее Бьюкененов.

Сражение происходило на поле возле Хантер-Пойнта. Силы Маккенна намного превосходили войско противника, и Маккенна, на свою беду, поверили, что способны в два счета разделаться с обоими кланами.

У Джордан заболела спина. Она легла, положила голову на плечо Ноа и продолжала читать.

– Но Маккенна и их приспешники жестоко ошиблись. Клан Макхьюзов славился тем, что никогда не оставлял в живых врага. Да к тому же выяснилось, что Маккенна зверски убили ребенка. Бьюкенены тоже были настроены весьма серьезно. Когда битва закончилась, по всему полю были рассеяны части тел, а земля покраснела от крови. По сей день эта местность именуется Кровавым полем.

– И что же случилось с Маккенна потом? – осведомился Ноа.

– Те немногие, что уцелели, бежали с позором. На следующий день они вернулись на поле, чтобы собрать мертвецов и похоронить, как подобает воинам. Но собирать было нечего. Тела исчезли. Так что никакой священной церемонии не состоялось.

– Их так и не нашли?

– Нет. – Джордан приподнялась на локте и заглянула ему в глаза. – А в то время считалось, что, если воин не погребен как полагается, его душе не видать покоя. Он будет проклят, и осужден целую вечность скитаться в иных мирах, одинокий и забытый.

– Там говорится, сколько погибло в тот день?

– Нет. Но если хотя бы часть истории правда, можешь представить, каково это – бродить по пропитанной кровью земле, собирая части тел! Рука там, нога здесь…

– Голова…

– Я рада, что не жила в то время, – поморщилась Джордан.

– Не знаю. В прошлом имеются свои преимущества. Можно не зачитывать всякой сволочи ее права, не видеть, как судья отпускает ее из-за глупых юридических формальностей. В то время, если ты знал, что кто-то виновен, без всякого сожаления избавлялся от него. Проще простого. И знаешь, что еще? Если в этой истории действительно есть крупица правды, плевать

мне, сколько воинов пало на поле битвы. Ничто не может оправдать убийства ребенка.

Глаза его no-прежнему были закрыты, так что она могла без опаски им любоваться. Он не заметит. Какой он красивый… неотразимо сексуальный…

Она заставила себя отвернуться. Это ни к чему не приведет.

Но она все равно хотела его.

«Он разобьет твое сердце и оставит тебя опустошенной и глубоко несчастной, – твердила она себе. – Нет уж, спасибо».

Она не принадлежит к числу его ненормальных поклонниц! Ни в коем случае! Но честно говоря, она уже миновала эту стадию. Потому что влюбилась.

Охваченная внезапной паникой, она быстро свесила ноги с кровати, собрала бумаги и отнесла к столу. Положила рядом с сумкой и вернулась к кровати.

– Ноа, – прошептала она, тронув его за плечо. – Не смей засыпать. Иди к себе.

Он не отвечал. Она тряхнула его сильнее.

– Я тоже хочу спать!

Джордан уже хотела растолкать его, когда он вдруг схватил ее за запястье, привлек к себе и, обняв, уложил на спину. Раздвинул коленом ноги и растянулся между ее бедер, опираясь на локти и глядя в ее раскрасневшееся лицо.

Сердце Джордан бешено забилось. Она замерла, ожидая, что будет дальше.

«Только не уходи, – лихорадочно повторяла она про себя. – Только не уходи».

– Не уйду, солнышко.

– Я сказала это вслух? – простонала она, зажмурившись.

Он осторожно снял с нее очки и коснулся грудью ее груди, когда потянулся, чтобы положить их на тумбочку, рядом с пистолетом. А когда стал целовать ее шею, ее вдруг охватил озноб. Но его дыхание грело кожу, и, когда он потянул губами за мочку ее уха, молния желания пронзила Джордан до самых кончиков пальцев.

– Это неудачная идея, – прошептала она, наклонив голову, чтобы дать ему лучший доступ. Нежно погладила его по затылку, дернула за волосы, безмолвно умоляя поцеловать ее в губы.

Он приподнялся.

– Хочешь, чтобы я остановился?

Она притворилась, будто тщательно обдумывает вопрос.

– Нет, – прошептала она, целуя его подбородок. – Просто объясняю, что это неудачная идея.

Джордан немедленно пожалела о сказанном, испугавшись, что он придет в себя и больше не дотронется до нее. Она отчаянно хотела, чтобы он обнял ее и ласкал, ласкал…

– Джордан, – хрипло прошептал он.

О Боже, он сейчас остановится!

– Ч-что? – пробормотала она, громко сглотнув.

– Ты слишком плотно сомкнула губы. Открой рот… для меня…

Он не шевелился, ожидая, пока она примет решение.

Всякие угрызения совести и тревога о последствиях сегодняшней глупости мгновенно вылетели из головы, оставив место только для Ноа.

Она смотрела в прекрасные голубые глаза, медленно притягивая его к себе.

Иного поощрения ему не потребовалось. Его губы завладели ее губами в теплом, нежном, нетребовательном поцелуе. Чудесном поцелуе.