Танго Агарта. Часть 2. Клон
Шрифт:
– Не к добру это, – думал по утрам пламенный революционер. – Не иначе Шурик засыпался.
И какова же была его радость, когда, наконец, тот позвонил и сообщил, что миссия выполнена, после чего часто задышал в трубку.
– Я верил в тебя, – от избытка чувств, прослезился олигарх. – Скорее приезжай, награда ждет героя.
На следующий день бесценный артефакт был доставлен к нему на виллу и осмотрен.
– Это точно Сталин? – вопросительно уставился Борис Абрамович на Оборзеева. – Не привез ли ты мне туфту, Шурик?
– Век
– Смотри, я скоро буду точно знать, – извлек чековую книжку олигарх и учинил в ней распорядительную надпись
Потом вырвал листок и передал Оборзееву, – держи, здесь как договаривались, миллион, и никому ни слова. Надеюсь, ты меня понял?
– Понял, – трясущимися руками принял чек Шурик и по-собачьи предано заглянул благодетелю в глаза. – А может вам доставить прах Ельцина?
Глава 4. Накануне
Получив заветный груз, Борис Абрамович развил бурную деятельность по его доставке в Италию. Мощам предстояло пройти двойной пограничный и таможенный контроль, что несколько затрудняло ход операции.
Но, как известно миром правят деньги, и спустя месяц вопрос был решен положительно.
Задействовав одного из своих маститых адвокатов и снабдив его изрядной суммой, Березовский получил от английских властей и посольства Италии разрешение на вывоз туда для археологических исследований, якобы обнаруженных на его усадьбе останков римского легионера. Соответствующие документы на это тоже имелись.
Такая прихоть русского олигарха ни у кого не вызвала сомнений (у других бывали и покруче), и вскоре небольшой металлический контейнер с «римским воителем» в сопровождении Бориса Абрамовича и Веселова, помещенный в багажный отсек «Боинга», летел из аэропорта Хитроу, со скоростью пятьсот миль в час, в направлении Апеннинского полуострова.
За иллюминатором ровно гудели турбины, «Пол Ферье» сидел в кресле рядом с патроном и осмысливал все то, что услышал от него накануне вылета.
Борис Абрамович посвятил экс-шпиона в свои планы, назначил куратором проекта по воссозданию Сталина и обещал не забыть, когда станет российским президентом.
Любому другому все это показалось бы плодом больного воображения, но только не искушенному в тайных операциях бывшему разведчику.
Как и многие люди его профессии, Веселов считал любое, самое фантастическое предприятие выполнимым, о чем свидетельствовала обширная история шпионажа, был романтиком и авантюристом, а также верил в свою счастливую звезду.
Изо всех, кому он служил в последнее время, опальный олигарх был самым умным и умевшим из ничего сделать нечто. Он не считался ни с какими условностями при достижении цели, имел железную хватку и хорошо платил, что Веселова вполне устраивало.
Сказывалась и обида. Той страны, в которой он вырос, больше не было, а новая превратилась в нефтегазовую трубу, куда исправно
– Ладно, еще не вечер, пробормотал – экс-шпион и погрузился в сон. У него были крепкие нервы…
Утром по автостраде Рим-Парма несся черный шестисотый мерседес, за рулем которого сидел «Поль Ферье» и бодро насвистывал «Марш славянки».
На заднем сидении авто, вальяжно развалившись, созерцал открывающие пейзажи Борис Абрамович, а в багажнике покоился контейнер с «историческими останками».
У знакомого кафе-пиццерии Веселов остановился и вышел из машины.
– Мы можем здесь отлично перекусить, экселенц – сказал он. – Прошу вас, – и открыл заднюю дверцу.
– Это не помешает, – согласился, выбираясь из салона Березовский. Он любил поесть и выпить на свежем воздухе.
На площадке под тентом все также пустовали столики, а из открытой двери звучала все та же песенка.
– Хорошо поют – умилился Борис Абрамович. – Русские?
– Ну да, – кивнул Веселов, – хозяева кафе тоже.– Кстати, отличные парни.
Затем он предложил олигарху занять любой из столиков, и, раздвинув бамбук шторы, ступил в прохладный полумрак, – привет бандиты!
– Привет, – ответил сидевший у стойки парень, вертя на пальце четки. – Все ездишь?
– Так получается, – пожал плечами экс-шпион, после чего сделал сделал заказ Вовану.
Спустя непродолжительное время пара с удовольствием подкреплялась горячей пиццей и карпаччо, запивая их пахнущим фиалкой кьянти. Высоко в синем небе кувыркался жаворонок.
Когда светило стало опускаться к горизонту, вояжеры заночевали в мотеле, где Веселов уже останавливался, захватили с собой контейнер и, плотно поужинав, завалились спать в отдельных номерах, под стрекот цикад в окружавшей его, апельсиновой роще.
Проснувшись на рассвете и выпив по чашке горячего кофе с булочками, они продолжили путешествие, и к полудню, покачиваясь на выбоинах дороги, мерседес спускался в долину.
Над высящейся вдали горной цепью плыли облака, водопад, искрясь на солнце, прыгал по замшелым камням.
Остановив машину у зеленой изгороди, комбинаторы вышли из нее, Веселов прихватил контейнер, и оба направились к клинике.
Их встретили хитро улыбающиеся лица сатиров, воркование голубей на крыше и истошные женские крики из глубины усадьбы, – Бенито, сейчас же слезьте с дерева!
– Слышите? Это Муссолини, – обернулся экс-шпион к патрону, и тот дернул себя за ухо, – еще бы.
Вслед за этим Веселов нажал кнопку звонка, и минут через пять окошко двери распахнулось.
– Это снова я, донна Крисченца, – сказал он появившемуся там морщинистому лицу. – Вместе со своим господином.
Что-то бормоча старуха отворила дверь, зашаркала вперед, и они поднялись наверх.
– О, господин Ферье! А я вас уже заждался! – встретил гостей в лаборатории Антори, после чего Веселов представил стороны друг другу, и вскоре все сидели в кабинете.