Танго Один

Лезер Стивен

— И ты открыл ему доступ к счетам! — хихикнул Родригес. — Не думал, что ты настолько глуп, амиго.

— Ему помогли, — сказал Донован.

Он начал понемногу расслабляться: если колумбиец разговаривает с ним так долго, значит, у него есть шанс.

— А, да, твоя жена, — вспомнил Родригес. — Выходит, она не только трахалась с твоим бухгалтером, но и помогла украсть твои денежки. Тебя предали дважды? Наверное, чувствуешь себя паршиво, а?

Запах бензина ударил Доновану в нос, глаза наполнились слезами.

Дойл, должно быть, рассказал о Вики и Шарки. Перед тем как умер.

— Да, если это обрадует тебя, Карлос.

— Единственная вещь, которая меня обрадует, — мои десять миллионов.

— Убрав меня, ты не вернешь их.

— Ты уже говорил. Где сейчас твоя жена?

— Сидит дома, ждет меня... Где она, как ты думаешь твою мать, Карлос? — выругался Донован. — Сбежала, вот где она.

— У тебя есть люди, чтобы найти ее?

— Испанец.

— Роха хорош. Дорогой, но то, что нужно. Он знает, что у тебя нет денег? — Донован не ответил, и Родригес засмеялся: — Твое положение все хуже и хуже, не так ли, амиго?

Хесус Родригес не спускал глаз с Донована, злясь, что должен держать ему трубку.

— А что ты намерен делать, когда прибудет груз? — спросил Родригес. — Как собираешь оплачивать второй транш?

— Что я могу сказать, Карлос? У меня нет первых десяти миллионов, давай пока оставим вторые в покое.

— Даже если я возьму то, что ты предлагаешь, тебе не расплатиться за груз, когда его доставят.

— Если я найду этого ублюдка Шарки, ты получишь свои деньги.

— Слишком много «если», амиго. Люди, которым предназначается кокаин, заплатили тебе половину, так?

— Да.

— Пятнадцать миллионов?

— Восемнадцать.

— Думаю, они еще не знают о твоем финансовом положении, — предположил Родригес.

— На все воля Божья.

Родригес хохотнул:

— Амиго, ты в таком дерьме! Как я могу отпустить тебя? Если не я, тебя убьют они. А если убьют они, я потеряю все.

— Если я смогу доставить груз, они заплатят мне еще восемнадцать миллионов, — сказал Донован. — Ты заберешь все. Восемнадцать плюс чековые книжки и картины — больше двадцати миллионов. Ты получишь свои деньги, а они — товар. Все в выигрыше.

— Но зачем мне в этом деле ты, амиго? — спросил Родригес — Почему я должен отказать своему племяннику в удовольствии убить тебя прямо сейчас?

— Это моя сделка.

— Была твоя сделка. Кто занимается передачей груза?

Донован закрыл глаза. Он понимал, куда клонит Родригес.

— Карлос, ты не можешь так поступить со мной.

— Амиго, я сейчас попрошу племянника зажарить тебя, черт возьми, поэтому не говори мне, что я могу делать, а что нет.

Донован открыл глаза.

— Этим занимаются Рики Джордан и Чарли Макфайден, — ответил он. — Пятьдесят на пятьдесят.

— О Джордане я слышал, — сказал Родригес, — а кто такой Макфайден?

— Крупная

рыба в Эдинбурге. У обоих есть несколько ребят, чтобы самим не особенно мелькать. Это их первое большое дело, но я их давно знаю. Крутые парни. Слушай, дай мне разобраться с этим, Карлос. Ты получишь свои деньги. Все до единого пенни.

— Я так не думаю, приятель. Когда разнесется слух, как тебя подставили, никто не станет иметь с тобой дело. Откроется сезон охоты. Я сам разберусь с Джорданом и Макфайденом.

— Ах ты, сволочь!

Хесус Родригес отдернул трубку от уха Донована и врезал ему по лицу.

— Говори с моим дядей уважительно.

Он снова ударил Дена, потом опять приложил телефон к его уху.

— Прости, Карлос, — извинился Донован. Он еще раз сплюнул кровью. — Твой племянник хочет поговорить.

— Он хороший мальчик. Очень энергичный. Теперь что ты скажешь?

Хесус снова начал играть с зажигалкой.

— Ладно-ладно! — крикнул Донован. — Она твоя! Сделка твоя!

— Хороший ответ, — заметил Карлос Родригес. — Дай мне поговорить с племянником.

Донован попытался улыбнуться Хесусу Родригесу:

— Он хочет поговорить с тобой.

Хесус, слушая дядю, ходил взад-вперед, при этом его ботинки скрипели. Наконец он дал отбой и подошел к Доновану.

— Тебе повезло, урод, — сказал он. — Я остановился в «Интерконтинентале». Скажи Джордану и Макфайдену, пусть свяжутся со мной. Я объясню им новые условия.

— О'кей, — измученно выдавил Донован.

— Сколько времени тебе потребуется, чтобы продать картины? — спросил Родригес.

Донован изумленно посмотрел на него:

— Послушай, ты же получишь деньги за товар, Хесус.

— Так велел дядя. Я возьму чековые книжки и деньги за картины. — Он поднял зажигалку. — Или покончим с этим.

Донован проиграл битву. Подвешенный под потолком, облитый бензином — он не в той ситуации, чтобы спорить с колумбийцем. Кроме того, Карлос Родригес — фигура такой высоты, выше которой в мире наркобизнеса не существует. Донован обещал заплатить десять миллионов, когда груз доставят в Мексику. Он промахнулся с деньгами, а в его кругу это означает смертный приговор. Он надеялся найти Шарки раньше, чем Родригес выйдет на след самого Донована. Но план провалился, и теперь приходится платить.

— Ты получишь чековые книжки вечером. Картины я могу продать через несколько дней.

— Я буду в Лондоне три дня. Принесешь мне деньги и книжки в отель. — Хесус хотел уйти, но задержался. — И не смей опять делать из меня дурака.

— Конечно.

— В следующий раз я не стану звонить дяде. И не буду напоминать тебе, что мне известно, где найти тебя и твоего сына.

— Не надо.

Родригес кивнул.

— Три дня, — повторил он и пошел прочь.

— Хесус!

Родригес обернулся.