Танго с берегов Ла-Платы. История, философия и психология танца
Шрифт:
Портеньо (porteno) – так называли себя жители порта в Буэнос-Айресе. Изначально это были жители припортовых кварталов, работавшие в порту. А это были кварталы поножовщины и публичных домов. Это было кипящее варево из иммигрантов всех возможных мастей. Само обозначение «портеньо» с давних пор носило социальный характер. Но уже с середины XX века портеньос (portenos) – это были жители центральной части города, поскольку в пригородах-аррабалях (arrabal – трущобы) проживали бедняки, которые горожанами вообще не считались.
Мужчины учились танцевать танго с мужчинами. Школ не было, были практики. Новички учились танцевать за партнершу: «Ты не
И что же изменилось за время существования аргентинского танго?
Любовную дуэль в основе танго разглядит каждый, иное дело – уличная схватка. Между тем обе они – лишь разные формы или проявления одного порыва.
Вот как описывают в одном туристическом гиде современного жителя Буэнос-Айреса:
«Для жителей Буэнос-Айреса характерен темпераментный и вспыльчивый характер. Вместе с тем они отличаются вежливостью и обходительностью, которая проявляется буквально во всем».
А вот еще одно интересное мнение:
«В 1810 году Аргентина стала независимой, и с этого времени начался спор столичного города с провинцией. Антагонизм этот, меняя формы и оттенки, дожил до наших дней. Он породил, кроме всего прочего, специфический, колоритный и противоречивый тип столичного жителя – портеньо <…>
Само слово «портеньо» происходит от слова «порт». Но уже с середины прошлого века портеньос называются жители центральной части города, поскольку в пригородах-аррабалях проживала беднота, которая в счет горожан не принималась <…>
Сражение за право называться портеньо началось с порта. Докеры задались вопросом: почему на центральных респектабельных улицах Буэнос-Айреса рабочий парень не смеет даже показаться? Докеры ведь общались с иностранными моряками и от них узнавали многие странные для себя вещи. И рабочие парни перешагнули запретную черту с ножом-факоном за поясом и гитарой в руке. Гимном им служило танго, песня рабочего предместья, незамысловатая, как сама жизнь, и такая же правдивая <…>
С тех пор слово «портеньо» перестало быть привилегией зажиточных людей. Портеньо может быть кто угодно, даже иностранец (только не «фифи» [2] !), если у него есть для этого необходимые качества. Признаков, по которым портеньо отличается от прочих жителей города Буэнос-Айреса, великое множество. Главные из них – чувство товарищества, отчаянная смелость, сентиментальность и беспредельная любовь к своему городу».
2
Портеньо присвоили такое презрительное наименование представителям буржуазии.
На самом деле современный портрет «среднестатистического» мужчины-аргентинца отличается от своих предков только уровнем культуры и образования. В остальном эти люди остались теми же потомками гаучо, старающимися произвести впечатление брутальных, независимых и обожаемых женщинами мачо. Они уверены в себе и своем великолепии.
Может быть, в этом
А вот еще одна интересная версия. Новый танец для двоих прибыл в Аргентину в XV веке. Это был танец рабов, но никто не знал, как он называется. Так вот, говорят, что на языке киконго (kikongo), принадлежащем к языкам банту, слово «tango» могло означать «солнце», «время» или что-то подобное. Когда привезенные в Аргентину рабы заканчивали свою работу, они радостно кричали: «Tango!» Это означало, что работа закончена и наступает момент расслабления и счастья. Это означало, что можно идти домой, выпить, потанцевать… А белые аргентинцы и европейцы, слыша слово «tango», думали, что это и есть название необычного танца.
Танго и хабанера
Итак, этимология самого слова «танго» явно имеет африканское происхождение.
Известный кубинский композитор и музыковед Эдуардо Санчес де Фуэнтес (Eduardo Sanchez de Fuentes) указывает на «африканское танго (tango africano), напоминающее румбу – танец эпохи рабства, чисто африканского характера».
Бразильская фольклористка Онейда Альваренга (Oneyda Alvarenga) пишет, что танго – это «название афро-лаплатское, которое в Бразилии означало лунду в манере хабанеры, подобно тому как в Уругвае и Аргентине этим словом называли польки в манере хабанеры».
Кстати, хабанера сыграла важную роль в зарождении аргентинского танго. В своем чистом виде она оказалась в 50-х годах XIX века в Аргентине, что было вполне естественно для модного кубинского танца. В эти же годы кубинская хабанера попала и в Испанию, где ее ждала встреча со своим «двойником» – местным танго.
У музыковеда-фольклориста Карлоса Вега (Carlos Vega) читаем:
«Начиная с середины XIX века в Андалусии получила большое распространение и популярность своеобразная народная песня, называемая танго. Андалусийское танго также танцевали: сначала оно было женским сольным танцем, затем танго стали исполнять одной или несколькими парами: мужчина и женщина, лицом к лицу, описывали полукруг, отбивая ногами ритм и прищелкивая пальцами на манер кастаньет».
Андалусийское танго было завезено в Аргентину в 80-х годах XIX века со спектаклями испанской сарсуэлы [3] , и культивировали его там не менее активно, чем в Андалусии, с похожей музыкой и текстами, отображавшими характерные эпизоды жизни и быта Буэнос-Айреса.
Мелодическое и особенно ритмическое сходство хабанеры с андалусийским танго явилось, скорее всего, одной из причин того, что в Андалусии хабанеру стали именовать «американским танго». Со временем прилагательное «американский» отпало, и хабанера окончательно превратилась в танго, сохранив тем не менее свои характерные родовые признаки как в мелодии, так и в ритмике. Наконец, когда на берегах Ла-Платы появилось завезенное испанскими танцевальными группами андалусийское танго, сыгравшее, как считает ряд исследователей, решающую роль в образовании аргентинского танго, его уже с большим трудом можно было отличить от хабанеры.
3
Сарсуэла (Zarzuela) – испанский музыкально-драматический жанр, сочетающий вокальные выступления, разговорные диалоги и танцы. Свое название получил по имени королевской резиденции Сарсуэла, расположенной неподалеку от Мадрида, в которой в XVII веке прошел первый спектакль такого рода.