Танго теней
Шрифт:
Гришин даже замер на секунду, так и не донеся стакан с коньяком до рта:
– Значит… Клещ лично прилетел в Египет?
– Так точно, Иван Сергеевич… И у него команда… 14 боевиков…
– Значит мы почти у цели, Николай!
– Проговорил Гришин удовлетворенно.
– Если вся эта шушера собралась там, и следит за троицей, то мы на верном пути!
– Я тоже так подумал, товарищ генерал!..
– А Ананьев молодец! Вот у кого поучиться надо! Сумел сразу от трех конкурентов оторваться, включая и нас! М-мда-а!.. Стара школа!.. Тут
– Так точно, Иван Сергеевич!.. И мне было бы жаль, если с ним придется идти на обострение… Я Деду жизнью обязан уже много лет…
Генерал сделал еще один добрый глоток коньяка, и проговорил:
– Значит, так, полковник!
– Теперь это уже было произнесено приказным тоном.
– Кто там у тебя старший группы наблюдения?
– Капитан Кузнецов…
– Давно капитанствует?
– Пятый год, Иван Сергеевич…
– Хорошо!.. Тогда так! Завтра объявишь всей группе наблюдения мою благодарность, за хорошую службу! «Благодарность» каждому будет записана в «личное дело»… Капитану Кузнецову объявишь приказ, о присвоении ему звания «майор»…
– Й-е-эсть, товарищ генерал!..
– Тесленко даже стал немного заикаться от такого поворота событий.
– Теперь слушай приказ лично тебе, Николай!.. Перекрыть все щели в этот сраный Марса Аллам! Все!!!
– Гришин говорил зло и очень жестко.
– То, что вы их из города выпустили без присмотра - не ваша вина, а заслуга Ананьева! И он за это ответит!.. Но вы не должны проворонить их возвращение! Это может быть очень важно, полковник!!! Настолько важно, что и объяснить трудно!..
– Мои люди уже расставлены на всех выездах из города!
– Хорошо! Дальше!.. Если они вернуться втроем - продолжаешь работу по этой троице по оговоренному плану! Но если они, не дай Бог, вернуться без Игнатьева!..
– Мы возьмем и Ананьева и его этого Ечина, и выясним где они его оставили… Так?
– Правильно, полковник! Только ты это… - Генерал Гришин подумал несколько секунд, как бы правильнее донести до Тесленко то, что он хотел сказать.
– Проинструктируй своих этих «водоплавающих» «дельфинов» - Ананьев и Ечин очень серьезные противники! Как бы до бойни не дошло… Эти отморозки могут быть на все готовы… Особенно, если Ананьев рассказал обо мне, да и о тебе тоже…
– Все инструктажи уже проведены, Иван Сергеевич!
– Все! Действуй, полковник!
– Проговорил генерал и бросил напоследок.
– Они могут вернуться в любую минуту! Если провороните, полковник… Голову с тебя лично сниму!..
– Я все понял, товарищ генерал…
– Вот и хорошо! Тогда, «отбой»!
– Проговорил Гришин, и положил трубку на аппарат.
Он как-то устало встал с дивана, налил в свой стакан добрую порцию коньяку, и проговорил, вернувшись на диван:
– Ну, нет, «кап три»!..
– Пробурчал он под нос.
– Хоть ты меня и «обул» поначалу, а теперь и второй раз, но… Нет, старикан!
15 июня 2008 г.
Аравийская пустыня. Оазис…
Туареги…
…Река эта, некогда, видимо была довольно широкой для пустыни - метров 15-20 в ширину… Некогда… Но сейчас… Глинистое дно под испепеляющим солнцем высохло до состояния камня, и потрескалось…
Это было похоже на то, как если бы кто-то делал в пустыне шоссе из небольших бетонных плиток, словно укладывал какую-то странную, сюррелистичную мозаику. Беда была в том, что этот кто-то был не очень хорошим, и не очень умелым мастером, а может быть просто лентяем, и потому это «шоссе» получилось не самым лучшим - ширина трещин между «плитами» в некоторых местах доходила до 10-15 сантиметров…
В общем…
Ехать по пересохшему руслу реки нашим друзьям было сложно… Очень сложно!..
В барханах «Ренглеры», специально обутые в широкие шины с крупным протектором, перемалывали песок, словно мельница, и, покачиваясь с бока на бок, словно корабли в море, довольно мягко и плавно ехали вперед. Здесь же, на этих «бетонных плитах» русла, крупный протектор сыграл с нашими «путешественниками» поистине дурную шутку - все трое, продолжая свой путь по руслу высохшей реки, чувствовали себя так, как если бы колеса их джипов были не круглыми, а, скажем, шести или восьмигранными… Трясло так, что казалось будто у них вообще вместо колес четыре отбойных молотка…
Туарег ничего этого не замечал, а только ожесточенно крутил баранку, объезжая слишком уж большие трещины, и все прибавлял понемногу ходу - теперь у него была цель, и он ее даже видел, и стремился к ней всем своим естеством…
Дед, который теперь сидел во втором джипе рядом со своим бывшим учеником, крепко ухватился обеими руками за поручни, и, подпрыгивая на сидении, только громко клацал челюстью:
– Ты-ы-ы-в-во-ою м-ма-а-ать! Ы-гых!
– Джип подпрыгнул на какой-то большой кочке, да так сильно, что Ананьев едва не вылетел из сидения.
– Да у меня, мать ее, такую дорогу, здесь все пломбы из зубов повылетают! Ы-ы-эх-х!
Первым не выдержал Катран, ибо ему было сложнее всех - он должен был не просто ехать по этой «дороге», а еще и поддерживать тот темп, который задал несущийся впереди Туарег.
В какой-то момент он схватил рацию, и проорал:
– Жак! Выходи из этой ямы! Выходи! Поедем по песку параллельно руслу!
– И бросив рацию на колени Ананьеву, матюгнулся в сердцах.
– Придурок неугомонный!
Жак ответил почти сразу:
– Выезжайте вы, Володя! Поедете параллельно со мной!
– Проорал он в рацию, перекрикивая свист ветра.
– А я не могу - Али мог и не пойти в оазис у Гробницы, и вывести караван из реки в любом месте! Я иду по следам каравана!