Танки в Зимней войне
Шрифт:
На острие удара: штурм линии Маннергейма в Ляхде
Итак, к 9 декабря 1939 года, после срыва переправы у Кивиниеми, Мерецков разочаровался в перспективах удара на Кякисалми (несмотря на то, что удачное форсирование Вуокси 588-м стрелковым полком уже почти состоялось). При этом постоянная дезинформация, отправляемая в Москву Мерецковым, и неудачи первой недели войны привели к дисциплинарным взысканиям. Командующий 7-й Армией Яковлев был снят с занимаемой должности, а Мерецков — с поста командующего Ленинградским военным округом и назначен командовать 7-й Армией на Карельском перешейке.
Началась переброска ударной группировки
Тем временем к 12 декабря 20-я танковая бригада сосредоточилась в Бобошино (ныне Каменка). При этом отмечалась очень низкая скорость танков на марше — средняя скорость движения колонны из Райволы не превышала 4 км/ч.
В те же дни командование бригады обратило внимание на 3—4-кратный перерасход топлива в бригаде в связи с холодами и с тем, что, стоя в пробках на дорогах, водители не глушили моторы. Для того чтобы танковые двигатели заводились на холоде, экипажи оставляли моторы работать на холостом ходу круглые сутки. В связи с этим комбриг Борзилов издал приказ об обустройстве специальных обогревателей под танками на время стоянок и строго запретил расходовать моторесурс и топливо понапрасну. Прогрев танковых двигателей разрешался по 10–15 минут, раз в 4 часа, а под танками на время стоянки должны быть оборудованы устройства для подогрева двигателя. Во избежание перегрузки аккумуляторов при старте остывшего мотора предписывалось сначала разогреть двигатель танковым обогревателем. Использование баллонов со сжатым воздухом для пуска двигателей было разрешено только в боевой обстановке.
13 декабря танки бригады были выкрашены в белый цвет, и в тот же день комбриг Борзилов отдал приказ на штурм финских укреплений, текст которого попал к финнам (правда, уже после штурма, в одном из подбитых танков). Вкратце приказ гласил следующее:
Запрещается заезжать в болото. Резиновые коврики из танков убрать. Открывать пулеметный огонь в направлении своих танков запрещается после достижения отметки 95.
С бригадой в наступление идут 5 заправщиков, 2 полевые кухни, 5 минных тральщиков, ремонтные машины. Батальоны самостоятельно организуют переброску резервов. Штаб бригады — северная оконечность Бобошино. Связь — по обходной дороге. 10 танков для прорыва фронта. Передвигаться только с пехотой. Приказ на открытие огня «Уничтожить ДОТ». Запрещается открывать люки танков. Запрещается оставлять экипажи и танки на поле боя.
16 декабря в бригаде была произведена сборка минных тральщиков и проведены практические занятия на тему «Действия танкового взвода в бою» и «Действия экипажа танка в аварийной ситуации».
91-й танковый батальон должен был поддержать наступление 123-й стрелковой дивизии полковника Стеньшинского на финский укрепрайон Суммаярви — Ляхде. 91-му танковому батальону была также придана 1-я рота 217-го отдельного танкового батальона, имевшая на вооружении телетанки.
БТ из 1-й или 13-й легкотанковой бригады идет вперед.
Помимо
Построение танков в бою было следующее: в первом эшелоне танки Т-28, за ними Т-26 и огнеметные танки, за ними — стрелковые части.
В тылу 123-й стрелковой дивизии готовилась ко входу в прорыв 13-я легкотанковая бригада полковника Баранова на танках БТ. В 00.30 17 декабря бригада получила приказ штаба 10-го танкового корпуса: развивать успех 123-й стрелковой дивизии, войти в прорыв и наступать в направлении Ляхде, Кямяря, Хепонотко, выбросить сильный разведывательный отряд для захвата станции Тали и узла дорог южнее Репола в 1,5 км. При выходе на рубеж Вяярякоски, Хепонотко совместно с 1-й легкотанковой бригадой атаковать резервы противника в районе Юля-Сяйние и в дальнейшем овладеть переправами на Сайменском канале.
На основании этого полковник Баранов отдал приказ бригаде выйти на исходные позиции и быть готов ко входу в прорыв: в первом эшелоне 205-й разведбат, перед ним разведывательный отряд — танковая рота, три огнеметных танка, стрелковый взвод и два артиллерийских танка (задача — овладеть станцией Тали). За ним — 9-й отдельный танковый батальон с тремя огнеметными танками с задачей взять станцию Кямяря и наступать дальше на Хепонотко. 13-й отдельный танковый батальон должен был вступить в бой за 9-м батальоном и овладеть развилкой дорог южнее озера Кямярянъярви. 6-й отдельный танковый батальон должен был быть готов развить прорыв на Юля-Сяйние.
Противостоял всей этой махине 1-й батальон 15-го пехотного полка под командованием егерь-капитана Ауно Куири.
Ойва Поррас, офицер из 1-го батальона 15-го пехотного полка:
Опорные пункты взводов Харккила и Кёлли располагались на песчаном поле, поросшем вереском, на самой танкодоступной местности. Поэтому перед этими опорными пунктами было сооружено противотанковое препятствие из камней. Для противотанковой обороны всего этого участка было достаточно только одной противотанковой пушки, которая стояла за стеной Миллионного и держала под прицелом всю эту местность. Местность перед другими опорными пунктами была труднопроходимой, частично болотистой.
Мы постоянно наблюдали за местностью перед нашими позициями. Было еще так темно, что заграждения перед нашими позициями были еще плохо видны.
То тут, то там мы освещали местность осветительными ракетами. Вдали были видны всполохи огня вражеской артиллерии. Обстрел наших позиций усилился. Повсюду распространился сладко-горький запах разрывов. Снег вокруг наших позиций и в тылу был перемолот в грязную массу. Только в стороне противника снег остался белым.
Я встретился с Харккила в его опорном пункте. Он доложил, что со стороны противника всю ночь был слышен шум работающих танковых моторов и лязг гусениц. Очевидно, они всю ночь прогревали моторы, готовясь к этому утру.
Я продолжил обход позиций вместе с моим связным — по траншеям мы пришли в опорный пункт взвода фенрика Кёлли. Я наткнулся на него в траншее, когда он с горьким выражением лица смотрел на на столбы дыма, поднимающиеся из-за леса от пылающих домов деревни Сумма.