Тантра воинов
Шрифт:
– Как твои ощущения? – чтобы завести светскую беседу, обратился он к спутнице.
– Моя карма прекрасна и становится лучше с каждым днем! – полушутя ответила девушка.
Антон улыбнулся. Дина, кажется, собиралась еще что-то сказать, но неожиданно застеснялась.
– Завтра выходной. Ты что делаешь? – удалось ей справиться с сомнениями.
Антон пожал плечами.
– Буду отдыхать и зализывать раны.
– А я хотела к усадьбе сходить.
– Правда?
– Я немного фотографией увлекаюсь. Надеялась поснимать.
– А ассистент фотографу не нужен? – не замедлил напроситься
– Можем пойти вдвоем, – Дина быстро кивнула, и Антон заметил, как по ее щекам пробежал румянец.
21
Утром Антон зашел за Диной. Девушка предупредила, что выходить нужно пораньше, пока не высоко стоит солнце и нет резких теней.
Усадьба, а точнее, то, что от нее осталось, располагалась на окраине поселка. Когда-то в ней жили местные помещики, потом был санаторий. Но вот уже лет двадцать или тридцать старинный особняк пустовал. В нем хозяйничал только ветер и редкие романтики вроде Антона с Диной.
Последним владельцем усадьбы был Вениамин Менгольд. Когда произошла революция, он отдал поместье крестьянам, а сам уехал в город создавать театр. Менгольд считал, что его долг – просвещать народные массы. Ему действительно удалось открыть театр, который стал пользоваться успехом. Однако бывший помещик ставил в основном авангардные футуристические спектакли, и постепенно над ним начали сгущаться тучи. В конце концов его арестовали, хотя он был к тому времени достаточно пожилым человеком.
Школьная учительница истории зачитывала детям отрывок из письма Менгольда, которое тот написал в правительство. Он сообщал, что каждый день его, старика, подвергают бесчеловечным пыткам, принуждая сознаться в заговоре, о котором он не имел понятия. Его клали на пол лицом вниз и били резиновыми жгутами по пяткам и по спине. В следующие дни, когда эти места были залиты обширным внутренним кровоизлиянием, его снова били жгутом по кровоподтекам, и боль была такая, что, казалось, на ноги льют крутой кипяток. Несчастный Менгольд кричал и плакал от боли и от стыда.
Правительство ему не ответило. Не в силах выдержать истязательств, Менгольд оговорил себя и во всем признался. Через несколько дней его расстреляли вместе с тремя сотнями других представителей интеллигенции – писателей, поэтов, художников и ученых.
– Значит, либерасты боятся боли. Надо запомнить, – пробормотал по окончании того урока Феликс, и в его голосе зазвучало какое-то изощренное удовлетворение.
Тогда Антон впервые понял, что с его товарищем происходит неладное.
– Знаешь, а ведь до недавних пор никакие либералы нас особенно не волновали. О них вспомнили лишь в тот момент, когда появились проблемы, и власть пошатнулась. Руководители испугались взять на себя ответственность и решили свалить вину на других, создав с помощью средств массовой информации козлов отпущения, – высказался он.
– Козлы, они и есть козлы, – не внял приведенным доводам одноклассник.
22
Пробираясь следом за Диной к усадьбе, Антон вспомнил, как приходил сюда мальчишкой. Они часами пропадали здесь вместе с Феликсом, придумывая
Как-то в первом классе они с Феликсом две недели голодали, экономя на школьных завтраках, чтобы купить себе в магазине револьверы с пистонами. Наконец игрушечное оружие оказалось в их распоряжении, отчего оба пришли в необычайнейший восторг. Они тут же решили устроить грандиозное сражение в усадьбе и, чтобы похвастаться, взяли с собой Нику.
К их огорчению, Нике такой поворот событий совсем не понравился.
– Что вы носитесь со своими пистолетами? – надув губки, проронила она. – Принцесс так не защищают.
– А как их защищают? – спросил Антон.
– Их защищают мечами и шпагами, – назидательно ответила девочка.
Пытаясь угодить Нике, Антон полез на чердак в надежде отыскать там что-нибудь такое, из чего можно сделать мечи и шпаги. На чердаке было лишь одно небольшое круглое оконце. Почему-то Антон заглянул в него. Заглянул – и чуть было не ахнул. Перед ним открылись бескрайние поля, дальний лес, сливающийся с горизонтом, и ослепительно голубое небо. Наверное, он слишком долго простоял так с открытым ртом, потому что друзья забеспокоились и последовали за ним.
– Ты что, уснул? – недовольно проворчал Феликс.
– Смотрите… – все еще очарованный, прошептал Антон.
– Что там? – с любопытством произнесла Ника и выглянула в окошко.
– Простор, – выдохнул Антон. – Так красиво! Здорово было бы отправиться путешествовать.
– Здорово, – подтвердила Ника.
– Ничего особенного, – мельком покосившись в окно, буркнул Феликс и принялся отдирать фанеру для меча.
– У меня здесь бабушка раньше работала, – неожиданно сообщила Ника. – К ней приехал дедушка, они поцеловались, и из роддома им привезли мою маму.
Феликс громко рассмеялся.
– Ты что, глупая? Не знаешь, откуда дети берутся?
– Откуда? – заинтересовалась Ника.
– Оттуда, – Феликс показал пальцем, откуда у Ники должны появиться дети.
– Откуда я писаю? – изумилась девочка. – Не может быть!
– Скажи ей, – обратился Феликс к приятелю.
Антон стоял и не понимал, что делать. Он и сам был удивлен.
– Если хочешь, давай проверим, – предложил Феликс подруге.
– Как это? – заинтересовалась Ника.
– Поцелуемся. И увидим, будут у тебя дети или нет, – пояснил юный экспериментатор.
К огромному разочарованию Антона, Ника согласилась. Феликс подошел к ней и поцеловал в щеку.
Антону было завидно, но прежде всего он переживал за Нику. Дело в том, что Антон не очень поверил Феликсу и склонялся к версии о поцелуях, поэтому он всерьез испугался, как бы у его одноклассницы вскоре не появились дети.
Когда Ника приходила в школу, Антон всякий раз с тревогой ожидал, что она скажет: «У меня вот-вот будет малыш. Мне теперь некогда с вами играть». Незадачливый кавалер промучился примерно полгода и в конце концов не выдержал.