Тануки. Часть 2
Шрифт:
— Блииин… — протянул Барсук. — Да что у вас за цены такие дикие? Вы кроме миллионов другие цифры знаете? Откуда столько денег набрать то?
Сверчок в это время бегал по гайкам с грубо приваренными болтами и постукивал по ним усиками. Внешне никаких изменений заметно не было, но гид просто лучился осознанием собственной важности и полезности.
— Готово, — наконец пискнул он. — Теперь обсудим мои комиссионные…
— И все-таки, правильное я тебе имя с самого начала дал, Прелесть Моя, — буркнул тчифу.
— Я не шучу!!!
— Позже поговорим, — отмахнулся Барсук. — Разбирайте
— Прикрываю Смертью Огня Малашку и по возможности вас.
— Да. Порвунах?
— Убедившись, что огнемаг включился, шарахаю сферы. Потом охраняю девочку.
— Правильно. Ну и я… Вношу сумятицу, хаос и панику в ряды тамошних козлов. Все готовы?
— Поехали!
— Йу-хуу!!!
— Всем стоять!!! — раздался громкий голос из ниоткуда. — Или я прямо сейчас…
Но что он сделает прямо сейчас, диверсанты не узнали, поскольку почти одновременно активировали ключ-порталы. Вполне возможно, голос хотел их вкусно накормить.
4.
Возле Кровавого Алтаря, на котором стоял столб с привязанной к нему девочкой внезапно возникла троица незваных гостей.
— По-мо-ги-те… — прошептала девочка, но тануки услышал и разобрал эту просьбу даже сквозь невообразимый гвалт стоящий в Главном Зале Красной Цитадели.
Стоящие на коленях у подножия жертвенника люди, орки и прочие существа не замолкая, каждый на свой манер тянули или речитативом тараторили одно лишь слово «ГРЫМХ!». Толпа собралась преизрядная. Тануки знал, что пэкашников здесь будет несколько сотен, но не предполагал, сколько именно сотен. Скорее можно было говорить о нескольких тысячах. Гул и шум от их ужасного песнопения стоял несусветный. Он на пару мгновений выбил Барсука из колеи, но окрик Корнета вернул тчифу к реальности.
— ДАВАЙ! — заорал огнемаг. Барсук краем глаза увидел, что вокруг жертвенника уже сияет яркая полусфера Смерти Огня. Вот только помимо самого огнемага и пленницы, в ее пределы попали и трое жрецов проводящих ритуал. И жрецы, не переставая выкрикивать «Грымх, Грыыыымх, Грымх!» уже доставали свое оружие.
Барсук сжал в ладони АРВ с записанной в него Смертью Огня и тоже окутался антиогненной сферой, но гораздо менее яркой чем у Корнета и скрывающей только его одного.
А Вот Порвунаху использовать этот амулет пока было нельзя. При активации Сферы Пламени ей не должны были мешать никакие барьеры. Тролль широко улыбнулся, обнажив острые клыки и подбросил над головой пять сверкающих оранжево-красных шаров. Теперь, пока они падают, он должен успеть активировать выданный Барсуком амулет. Шары еще не достигли своей верхней точки, а тролль уже тоже оказался внутри защитной сферы.
До первых рядов коленопреклонённыхпэкашников, стало доходить, что происходит нечто, не предусмотренное регламентом Ритуала. Многие уже повыскакивали с колен, но «грымхать» не перестали.
В сторону вломившейся посредине таинства троицы уже летели стрелы, болты, сюрикены и разряды разнообразных магий. Тролль в каком-то невообразимом кульбите оказался у алтаря и принял на на кинжалы нацеленные в Корнета два клинка. А третье лезвие насквозь пронзило его грудь. Зато Корнет все еще продолжал
Сферы Пламени еще падали, когда Барсук прыгнул, перехватывая телом летящие в огнемага снаряды и заклятия. Прыгнул стопятиуровневыйтануки, а поймал смертоносные подарки уже трехсотуровневый Они. Три десятка пущенных двухсотлевельными игроками нюков сбили с него всего процентов пятьхэпэ. Да и огненные стрелы и прочие фаерболы просто растворились в индивидуальной антиогненной защите.
Вот что значит разница в сто уровней, подумал Корнет, единственный, кто не принимал активного участия в свалке. Он стоял, подняв руки над головой и держал каст.
Поррвунах, казалось, не обращая внимания на пронзивший его грудь клинок, крутанулся на месте, выталкивая одного из жрецов за пределы защитной сферы. Подсечкой сбил второго. Третьего, самого мелкого, кажется полухоббита, схватил за горло, и буквально выбросил.
Тот еще летел спиной вперед, а демон Они приземлившись, обводил кроваво-красными глазами плотные ряды все еще грымхающихпэкашников, намечая очередность жертв, когда на каменные плиты упала первая Сфера Яростного Пламени. Она стукнулась о камень, подскочила на пару сантиметров и…
Все вокруг залил ослепительно яркий свет. И с каждой новой долей секунды, когда активировались остальные Сферы, он становился все ярче. Вторая, третья, четвертая… и пятая.
Откуда пятая, подумал Корнет. Ах, да! Вывалилась из тануки, когда тот в Они перекинулся. Вот и активировалась…
Гудящее пламя пожирало Главный Зал Красной Цитадели. Во всем помещении… вернее, во всей технической локации, бывшей некогда помещением, не оставалось ни единого не занятого потоками яростного пламени уголочка. И лишь три сферы Смерти Огня защищали четырех существ от натиска всепоглощающей стихии.
Но и антиогненная защита начала сдавать под напором сразу пяти Сфер. Пламя бушевало не менее, а может еще более яростно чем вначале. Теперь Корнет понял разницу между одной активированной Сферой Пламени и пятью. Понял, но слишком поздно. Несмотря на имеющуюся в его инвентаре Сферу, мана уходила с катастрофической скоростью, и защитное поле все более сжималась, уменьшая объем безопасного пространства.
Вот она уже перестает вмещать троих, и Порвунах оскалив зубы в безумной улыбке, делает шаг в огонь. У него есть еще пять амулетов Смерти Огня вспомнил Корнет. И у меня есть. Пять. Амулетов. На всякий. Случай. Выданных. Барсуком. И скрипт на их использование.
Демон Они метался в потоках и вспышках совершенно ничего не видя и никогоне ощущая. Только что перед ним простиралось огромное помещение полное разнообразной, вкусной добычи. И вдруг, все исчезло! Кроме того, защитноеантионгненное поле почти перестало действовать, и с каждой секундой демону становилось все жарче. Даже его могучие резисты не справлялись с температурой примерно равной той, что считается хорошей погодой на поверхности Солнца. Постепенно, все ускоряясь, стали отскакивать хитпоины бара жизни. Демон ревел, скакал, бегал и кувыркался, не находя выхода своей ярости… В огненном море небыло ничего. НИЧЕГО. Кроме жара, боли и гибели.