Тануки
Шрифт:
— И Хозяйка. И все. Точка. Ты давай, дальше ему рассказывай. А то сморит сейчас пушистенького, а времени нету.
— Ну да, ну да… Точно. Сейчас, с мыслями соберусь. Так вот. Проклятье Ярости Грымха на нас с женой не работает. Потому что мы и так агромобы. И постоянно, ежесекундно, подавляем в себе эту ярость. За годы научились с ней бороться и не кидаться на каждого встречного. Но иногда прорывается… Вот даже сейчас, сижу с тобой за столом, и так и хочу… кхм… Да, дорогая, уже прекратил.
— Ну, так что? Не передумал помогать
— Нет с чего бы? Вы — зыкинские!
— Хых, — сказал кузнец. — Как меня только не обзывали, но зыкинским…
— Зыкинский, это… это…
— Да я понял, что хорошие. Не утруждайся.
— Мы же тебя не просто так самогоном напоить решили, — призналась женщина. — Он после второго стакана, как сыворотка правды работает. А после третьего блокирует доступ к тому, что вы называете «чат».
Барсук очень удивился факту, что в теории знает понятие «чат». Вот только не припоминал, чтоб он у него был.
— Короче, мы решили, если не договоримся — валим из этой деревни. А ты здесь, привязанный к стулу останешься. А у нас будет фора почти в сутки.
Барсук ошарашенно уставился на кузнеца, тот подмигнул из-под кустистой брови.
— Ну да, убивать тебя мы по любому не стали бы. Знаем мы вас, пришлых. Отреспешься и через пару минут здесь уже не протолкнуться от рейдеров будет. А у нас дети.
Хозяйка при упоминании потомства горестно вздохнула.
— Мы бы уже давно ушли. Сразу, как Грымх здесь начудил. Но… Сын и дочь. Они не такие, как мы. Они белые. Не мобы. НПС.
— Но… как??? — Барсук уже в который раз за сегодняшний день офигел. Он знал о мобах. Знал о боссах, которые, впрочем, были не обычными мобами, а скорее агрессивными неписями. У многих из них характеры и судьбы прописаны гораздо лучше, чем у большинства простых НПС. Но все же, это разные виды существ. И не может в семье боссов… СТОП! Что он несет? В какой, мать его, семье боссов??? Боссы не женятся друг на друге! И вообще ни на ком не женятся! И тем более, у них не могут появиться дети!!! Или могут? Или ему тут лапшу на пушистые уши вешают? Но ведь кузнец не нападает, хоть и красный… Стоп. И дед-староста не нападал. И хоббит… с ним, конечно, другая история, но не плескалось в глазах полурослика признаков бешенства.
— А вот так, — с гордостью сказал Кузнец. — Самые настоящие НПС. Могут выдавать задания, у вас называемые «квесты» и все прочее, что положено, могут. Мы с женой через них с вашими и общаемся. Вы же как понародитесь, еще толком не осмотритесь, в одних трусах… или вон, в занавеске, сразу трудоустроиться норовите. Работнички, блин горелый… Вот мы и приловчились, к сыну с дочкой таких спроваживать. И награды они тоже выдают, хотя вроде как, мы.
— Выдавали, — поправила Хозяйка.
— Ну, да… Выдавали.
Кузнец помрачнел и хряпнул внеочередной стакан самогона.
И тут до Барсука дошло. Он ведь не в одиночку назюзюкался. Хозяева вместе с ним пьют. Стало быть,
Проверим, спьяну решил тануки. Хм… Какой бы такой вопрос задать, что бы…
— Они сейчас в подвале сидят, на цепях, — мрачно сообщила женщина. — Нам то неопасны, но когда ты в дом полез… Они, как тебя увидели без сознания… Мы их с Ко… с мужем, еле оттащили.
— С… спасибо, — поблагодарил, в очередной раз, ошарашенный тчифу. — А днем? Когда мы с полугномом во все окошки стучались? Почему тогда не…
— Тогда проклятье еще в полную силу не вошло. Оно и сейчас пока что только развивается внутри них. А вот на третий день, будет совсем плохо. Наши сын и дочь сами выйдут жертвы икать. И никакие цепи этого не изменят. Единственная надежда — спрятать их далеко-далеко, чтобы даже духу других разумных рядом не было. И долго, несколько лет учить сдерживать в себе ярость Грымха. Ну и на тебя еще надежда.
— А как же аура? Без нее же зараженные умирают, вроде.
— Тут сложно. Ярость она же ведь не просто так, и не сама по себе. Сдерживать ее проклятый не может, но с ее помощью одолеет любого противника, даже в десятки раз сильнее. Но за все нужно платить. Если ярость иссякнет, вот тогда, проклятый и начинает слабеть. Для восполнения ярости и требуется Грымх. Для подзарядки яростью, так сказать. А если они никого убивать не будут, то…
— Ага, я понял. Ярость не израсходуется, слабость не придет, и они не умрут.
— Тип того. Верно ухватил. Им нужно научиться сдерживаться. Как сдерживаемся мы.
— А как же остальные жители Земляники? Они ведь… этого не знают!
— Все всё знают. Книжник наш умный до ужаса, он всех и просветил. Но в горы с нами, никто уходить не решился. Все надеются, что как-нибудь обойдется. А оно не обойдется. Уж мы-то знаем, как сложно с яростью справиться. Без долгой подготовки вообще невозможно. Но… честно говоря, почти у каждого в этой деревне свои секреты. Не одни мы такие особенные, кузнец вздохнул. — И за что нам жизнь такая интересная, а? Мы просто хотим нормально работать, растить детей, капусту…
Барсук почувствовал, что бафы начинают слезать и бодрость семимильными шагами стремиться к нулю. Он прикрыл глаза и уже почти заснул, когда сквозь дрему расслышал:
— Ну, все. Поплыл. Давай пузырек, — пробасил Кузнец.
— Может пусть сам в себя придет? Час-другой…
— Нет. Медлить нельзя. Я его в порядок приведу, а ты детей проведай. И не снимай цепи, ни в коем случае.
— Да знаю…
Потом тчифу понял, в рот суют нечто холодное. В ноздри ударил резкий кофейный запах. Сильные руки запрокинули голову Барсука, и он рефлекторно хлебнул текущую в рот жидкость.