Таня Гроттер и птица титанов
Шрифт:
Глеб молча сунул ему свою ладонь. Вместо ладони была толстенная книга, поглотившая руку выше запястья. Трогать книгу Шурасик дальновидно не стал, но вежливо поковырял ее карандашиком.
– Весьма оригинально! Превратил руку в справочник? Очень удобно!
– Ни во что я ее не превращал! Книга сама в нее вцепилась!
– Да-а? И чего она от тебя хочет?
– Ты что, ослеп? Руку мою она хочет! – с гневом крикнул Глеб.
– Хорошо, хоть не сердце! – ехидно прокомментировала Гробыня.
Бейбарсов шагнул к ней, но путь ему преградили
– Ну хорошо, – кивнул Шурасик. – Претензии книги мне понятны. А что на другой чаше весов?
– Книга хочет исполнить любое мое желание! Или желание, или моя рука!
Шурасик внимательно разглядывал книгу. Он то присаживался, то просил Бейбарсова повыше задрать кисть. Даже выпустил пару тестирующих искр.
– Все с вами ясно! – сказал он ласково. – Итак, дамочки, господа и прочие скелеты господ, рад представить вам темный артефакт класса А+++! Темнее только перегоревшая лампочка! То есть чего бы Глеб ни пожелал, книга все равно обратит его желание ему во вред!
– Сам знаю! – раздраженно буркнул Бейбарсов.
– Ах, знаешь? Прекрасно! Двум ораторам не место на одной трибуне. Если тебе все известно – значит, я тебе не нужен.
Шурасик надулся и молчал целую минуту, наблюдая, как книга постепенно пожирает руку Глеба. Бейбарсов, времени у которого оставалось все меньше, весь извелся.
– Прости. Больше не буду! – выдавил он.
Шурасик оценил это «прости». Для некромага выговорить это слово практически невозможно.
– Ну хорошо. Так и быть! – смягчился он. – По сути, перед нами не один артефакт, а целое сообщество артефактов вроде колонии кораллов. Каждая страница имеет отдельный разум. Понимаешь, куда я клоню?
– Нет, – торопливо ответил Глеб.
Ответ тибидохскому ботанику понравился.
– Именно поэтому ты и не Шурасик! – снисходительно сказал он. – А теперь, пока не поздно, пожелай, чтобы с тобой случилось самое-самое-самое ужасное, что книга может придумать!
Глеб грузно опустился на кровать Пипы.
– ЧЕГО?
– Ты слышал, – подтвердил Шурасик. – Самое ужасное, что книга может придумать!.. Но ни в коем случае не смягчай! Не говори: «хочу, чтобы со мной случилось что-нибудь ужасное!» А именно так: «Самое ужасное, что книга может придумать!» И советую поспешить! Смотри, она подбирается к локтевой артерии!
Глеб посмотрел на книгу, впиявившуюся в его руку.
– Ты уверен, что сработает?
– Ну, скажем так: я надеюсь, что я уверен.
– Утешил, Шурей! Имей в виду, если что-то пойдет не так – я тебя прикончу! – предупредил Бейбарсов.
– Ну это едва ли! – усомнился Шурасик. – Если что-то пойдет не так, тебе будет не до меня!
Бейбарсов сжал губы и зажмурился. Он раскачивался на кровати, точно человек, собирающийся выстрелить в себя. Потом, откинувшись назад, резко выпалил:
– Хочу, чтобы со мной произошло… САМОЕ-САМОЕ УЖАСНОЕ, ЧТО КНИГА МОЖЕТ ПРИДУМАТЬ!
– Отлично! – похвалил Шурасик. – Ну а теперь ждем-с!
Секунду
– Запах слышишь? – поинтересовался он.
Глеб потянул носом. Переплет книги начинал медленно алеть, начиная с букв.
– Она накаляется! Она собирается меня изжарить! – прохрипел Бейбарсов.
– Терпение! – поспешно сказал Шурасик. – Не надо подсказок! Книга сама разберется! Изжарить же это еще не самое страшное! Не так ли?
Было заметно, что Шурасик очень доволен. С книгой явно что-то творилось. Изредка она приоткрывалась, и тогда становилось видно, что ее страницы идут рябью. Буквы бегали, как тараканы. Затем книга захлопывалась, продолжая мелко дрожать. Дрожь становилась все сильнее. Теперь вместе с книгой дрожал и Бейбарсов. Алое сияние охватило книгу и пробегало по ней усиливающимися волнами. Переплет змеился белым вкрадчивым дымком.
Шурасик внимательно посмотрел на книгу, а потом деловито опустился на четвереньки и полез прятаться под кровать.
– Бесплатных советов не даю, поэтому ни в коем случае не следуйте моему примеру! – сказал он уже из-под кровати.
Гробыня и Таня успели броситься на пол. Гуня и Дырь Тонианно – нет. Грянувший мгновение спустя взрыв забрызгал комнату слизью, похожей на кабачковую икру. Сорвав с кровати Пипы одеяло, Глеб вытер забрызганную руку и только после нее лицо. Рука была цела. Проверяя это, он несколько раз сжал и разжал пальцы.
Шурасик вылез из-под кровати. Он чихал. Глаза были красные, как у вурдалака.
– Вы в курсе, что у вас там помойка? У меня аллер… п-ппчи!..гия на пыль!
– Это он устроил, отказавшись убираться! – Гробыня укоряюще ткнула пальцем в Дырь Тонианно. – Что ты сделал с книгой, Шурей?
Шурасик отряхнул ладони.
– Да ничего! Я же говорил: книга желаний была сообществом темных артефактов. Каждая страница специализировалась на своей отдельной гадости. Но гадость, по условиям сделки, могла быть одна-единственная! Своим желанием самого-самого ужасного Глеб стравил страницы между собой, что привело к уничтожению книги.
– Шурей! Я вечный твой должник! – сказал Бейбарсов.
Шурасик не стал впустую радоваться комплименту. Вместо этого он щелкнул пальцем по своему кольцу.
– Записано! Я постараюсь, чтобы ты об этом не забыл, – пообещал он.
Гуня наклонился и отлепил от своей ноги обнявший ее листок.
– Одна бамажка почему-то уцелела! Ща добью! – сообщил он и очень удивился, когда Бейбарсов с криком «Отдай!» вырвал листок у него из пальцев.
Шурасик и Таня бросились к Глебу. В руках он держал тот самый листок, который библиотечный джинн прятал между страницами уничтоженной книги.