Таракашка в моей голове

Вьёри Аня

Выходные были, как всегда, плотные, а на неделе Серый столкнулся с Лехой. Тот был мрачнее тучи.

– Лех, проблемы? – попробовал спросить аккуратно.

– Да, – отмахнулся раздраженно, – фигня!

– В конторе или как?

Тая ему сказала, что проблемы с учебой, но вдруг она просто не в курсе.

– Не! В конторе все норм.

Леха за последние полгода действительно перешел в другую ценовую категорию. Серый чувствовал, что друг стал увереннее в себе, свободнее в деньгах. На запястье появились дорогие часы,

а заказы начинались уже с семи и явно в ресторане.

– Институт?

– Да блин! – всплеснул руками Леха. – Препод один достал! Дескать, у меня много прогулов! Последний год, мог бы и закрыть глаза.

– А ты че?

– Сказал ему, что о нем думаю! – Лешка упер руки в бока, агрессивно посмотрел на Серого. – Я сейчас зарабатываю больше, чем он с его ученой степенью. Какого хера он вообще рот раскрывает?

– Лех, – Сережка покачал головой, но продолжать не стал.

– Да ну нахер! – Лешка понял все, о чем промолчал Серый.

– Пожалеешь, – Серый старался оставаться спокойным. – Тебе ему еще сессию сдавать.

– Нихера не сдавать, я бросил! – Леха сбежал в свою комнату, хлопнув дверью.

«Во дурак! – Серый схватился за голову. – Как его убедить вернуться?» Смазливый, эмоциональный дурак! Сережка стиснул зубы. Если б только у него был такой шанс.

Через пару часов Леха вышел на кухню. Там уже разливался аромат кофе, а Сережка жарил омлет. Леха покосился на соседа чуть затравленно. Серый понял, что тему института лучше пока не трогать:

– Готовлю я херово, но кофе заварить могу. Будешь?

– Давай, – Леха облегченно хохотнул. – Кстати, Тайка привет передавала. У нее все норм. Просто мамаши дома нету.

– Я в курсе, – Серый обернулся, посмотрел на Лешку. – Мы виделись.

– В смысле «виделись»? – снова начал бычить тот. – Она приходила?

– Нет, – Серый поставил перед Лешкой чашку с кофе. – А ты долго ко мне с этим лезть будешь?

– Серый, какой у тебя к ней интерес?

Сережка замер… Помедлил.

– Никакого особенного. Трахать ее не хочу, если ты об этом.

– Не об этом, – Леха тоже сверкнул глазами. – Трахать не хочешь, а что хочешь?

Серый задумался, пожал плечами:

– Слушай, она прикольная, – а еще маленькая, чистая, светлая, какие же эпитеты вслух назвать, чтобы Леха не парился. – С ней легко и весело.

И она как глоток свежего воздуха в нашем болоте. Черт! Черт! До сих пор сам себе в этом не признавался.

– А вся эта фигня типа съездить в Питер или сходить вместе в музей… Мне ничего не стоит, а ей – море удовольствия. Мне приятно.

«Как же!, – Леха смотрел на него, прищурившись. Почему-то вспомнился Серый, который двое суток не спал из-за Тайкиной поездки. – Ничего не стоит, говоришь?» Леха отвел взгляд. В конце концов, все взрослые люди. Лишь бы не обидел. Только Андрею об этом говорить не надо.

– Лех, – наморщил лоб Серый. – Хватит париться насчет меня и Тайки.

Вот просто – хватит.

– Ладно, – будто нехотя отозвался тот. – Заметано.

– Ну и отлично, – кивнул на холодильник. – Сыр и нарезка есть. Будешь с кофе?

***

Учебу Леха все-таки бросил. Серый пытался говорить с ним об этом, но вкусивший красивой жизни парень ничего не хотел слушать. «Сколько смогу, столько и буду проституткой. Потом подумаю, как деньги зарабатывать» и «Никогда не женюсь, вообще ни с кем жить не буду» были ответами на все Серегины аргументы. После пары месяцев увещеваний Серый просто плюнул. Не мальчик он уже, в конце концов. Его тело – его дело.

Лешка стал брать больше заказов, в том числе и дневных, и с выездами. И в квартире они пересекались не чаще двух-трех раз в неделю. Поэтому Сережка совершенно расслабился. Мог позволить себе утром варить на кухне кофе в одних трусах, или выйти из ванны полуголым. Так и сейчас, принял душ, натянул джинсы, растер волосы полотенцем, вышел в коридор и услышал тихое восхищенное «Вау!» у себя за спиной. Резко обернулся:

– Блин, – сначала вздрогнул, потом рассмеялся. – Тайка!

Она смотрела на него во все глаза, широко распахнутые от восторга.

– Ты хоть бы предупредила, что приедешь! А то мало ли, как я по дому хожу?!

– Я предупреждала, – она тряхнула головой, опомнилась. – Я писала. Даже звонила!

Серый зашел в комнату, посмотрел телефон. Тайка остановилась на пороге. Действительно, и писала, и звонила.

– Черт, – проворчал. – Телефон на беззвучном.

Потянулся за футболкой.

– Ой, нет! – подскочила к нему. – Серенький, не одевайся.

– В смысле? – опешил от такой просьбы.

– Серенький, можно я тебя нарисую? – Тайка сложила ладошки в молитвенном жесте. – Мне в этом семестре анатомию сдавать, а наша модель – ну совершенно деревянное создание! А ты… Ты такой! – ее глаза горели. – Ты такой пластичный, изящный, точеный… – ее голос перешел в шепот с придыханием. – Можно я тебя нарисую?

У Сереги отпала челюсть. Понял, что краснеет.

– Тая, – голос сорвался. Серый повел подбородком, откашлялся, расправил в руках футболку. – Не думаю, что это хорошая идея.

– Серенький, ну пожалуйста, – она подалась к нему всем телом, качнувшись на носках. Бровки подняла домиком, лицо умоляющее. – Серенький, ты бы только видел свою спину! Такой рисунок мышц, так… – ее голос срывался. – Такие!.. – проскулила, – Серый!

– Слушай, – отмахнулся, оделся, – нарисуй Леху или Андрея.

– Да че в них интересного?! – всплеснула руками. – Вон иди в Пушкинский, там античка на первом этаже! Ровно то же движение! – воскликнула пренебрежительно.

Серега подавил усмешку. Сравнение со скульптурами в ее устах звучало почти как ругательство. А он, значит, нравится. Блин, художница.