Тарас Шевченко - крестный отец украинского национализма

Бобров Глеб Леонидович

Украинские земли у Польши отобрала также Россия (свою посильную роль в этом играла и Украина). Последний эпизод в этой истории - 1939 год. Согласно пакту Молотова - Риббентропа к СССР отошли Западная Украина и Западная Белоруссия. Кто не желает быть сообщником развязавших 2-ю мировую войну Гитлера и Сталина, должен вернуть Польше Львов и всю Западную Украину вообще. А то, понимаешь, "наїлись…, накралися…" И хотят быть белыми и пушистыми, покрывая дерьмом братьев по оружию, по крови и по вере.

А еще в 1939 году Сталин забрал у Румынии Буковину, а в 1945 году у Венгрии и Словакии - Закарпатье. Надо бы вернуть награбленное преступным большевистским режимом. Иначе - будешь его сообщником.

А еще в 1954 году подручный Сталина Хрущев отписал Украине завоеванный Екатериной Второй Крым. Хрущев - известный подельник Сталина во всех его кровавых преступлениях. Надо бы пересмотреть его волюнтаристские решения.

А еще… Но довольно. Вернемся в 19 век к нашим баранам. Кобзарь описывает картину придворной жизни при Николае Первом, которая плавно переходит в изображение всей православной России (естественно,

отраженную в кривом зеркале Тараса Шевченко):

… аж ось і сам,Високий, сердитий,Виступає; обок йогоЦариця небога,Мов опеньок засушений,Тонка, довгонога,Та ще на лихо, сердешне,Хита головою.Так оце-то та богиня!Лишенько з тобою.А я, дурний, не бачившиТебе, цаце, й разу,Та й повірив тупорилимТвоїм віршомазам.Ото дурний! а ще й битий!На квиток повіривМоскалеві. От і читай,І йми ти їм віри!За богами - панства, панстваВ серебрі та златі!Мов кабани годовані -Пикаті, пузаті!…Аж потіють, та товпляться,Щоб то ближче статиКоло самих: може, вдарятьАбо дулю датиБлаговолять; хоч маленьку,Хоч півдулі, аби тількоПід самую пику.І всі у ряд поставали,Ніби без'язикі -Анітелень. Цар цвенькає;А диво-цариця,Мов та чапля меж птахами,Скаче, бадьориться.Довгенько вдвох походжали,Мов сичі надуті,Та щось нишком розмовляли -Здалека не чути -О отечестве, здається,Та нових петлицях,Та о муштрах ще новіших!…А потім царицяСіла мовчки на дзиглику.Дивлюсь, цар підходитьДо найстаршого… Та в пикуЙого як затопить!…Облизався неборакаТа меншого в пузо -Аж загуло!… а той собіЩе меншого тузаМежи плечі; той меншого,А менший малого,А той дрібних, а дрібнотаУже за порогомЯк кинеться по улицях,Та й давай міситиНедобитків православних,А ті голосити;Та верещать; та як ревнуть:"Гуля наш батюшка, гуля!Ура!… ура!… ура!… а, а, а…"Зареготався я, та й годі… (1844)

Императрица Александра Федоровна, мать воспитанного Жуковским Александра Второго, вызывала у Тараса Шевченко особую ненависть. В 1860 году, в связи с ее кончиной, он написал следующий шедевр:

Хоча лежачого не б'ють,То і полежать не даютьЛедачому. Тебе ж, о Суко!І ми самі, і наші внуки,І миром люди прокленуть!Не прокленуть, а тілько плюнутьНа тих оддоєних щенят,Що ти щенила. Муко! Муко!О скорб моя, моя печаль!Чи ти минеш коли? Чи псамиЦарі з міністрами рабамиТебе, о люту, зацкують!Не зацкують. А люде тихо,Без всякого лихого лихаЦаря до ката поведуть. (1860)

Усилия Тараса Шевченко и прочих революционеров увенчались успехом. Сначала в 1881 году "Народная воля" убивает отменившего крепостное право сына Николая и Александры Федоровны Александра Освободителя (кто же на самом деле выражал волю народа?). Затем в 1887 году А. Ульянов со товарищи покушается на сына убиенного царя Александра Третьего. А в 1918 году В. Ульянов и его партайгеноссе в подвале дома Ипатьевых в Екатеринбурге убивают отрекшегося царя с женой, пятью детьми (Алексей, Мария, Ольга, Татьяна, Анастасия) и сопровождающими их людьми, которые отказались бросить семью царя.

Но это будет позже. А пока кобзарь проклинает умершую 19 октября 1860 года вдову Николая Первого: "Тебе ж, о Суко! І ми самі, і наші внуки, і миром люди прокленуть!" В это же время великий русский поэт Ф.И. Тютчев вспоминал о последних встречах в Швейцарии с императрицей в стихотворении "Memento":

Ее последние я помню взорыНа этот край - на озеро и горы,В роскошной славе западных лучей, -Как сквозь туман

болезни многотрудной,Она порой ловила призрак чудный,Весь этот мир был так сочувствен ей…Как эти горы, волны и светилаИ в смутных очерках она любилаСвоею чуткой, любящей душой -И под грозой, уж близкой, разрушеньяКакие в ней бывали умиленьяПред этой жизнью вечно молодой…Светились Альпы, озеро дышало -И тут же нам, сквозь слез,понятно стало,Что чья душа так царственно светла,Кто до конца сберег ее живую -И в страшную минуту роковуюВсе той же будет, чем была…

Тарасу Шевченко ближе другая тональность:

Слава! Слава!Хортам, і гончим, і псарям,І нашим батюшкам-царямСлава! (1845)

Крымская война вызвала у него следующий отклик:

Мій Боже милий, знову лихо!…Було так любо, було тихо,Аж гульк!… І знову потеклаМужицька кров! Кати вінчанніМов пси голодні за маслак,Гризуться знову. (1853 - 1859)

Похвальный пацифизм. Непонятно только, когда это "було так любо, було тихо"? Неужели при Николае Первом? Не может быть. При нем все было отвратительно. Грязная Астрахань - плохо. Чистая Самара - еще хуже: "Ровный, гладкий, набеленный, нафабренный, до тошноты однообразный город. Живой представитель царствования неудобозабываемого Николая Тормоза". (1857)

Недостаточно хорош даже Эрмитаж: "Был в Эрмитаже. Новое здание Эрмитажа показалось мне не таким, как я его воображал. Блеск и роскошь, а изящества мало. И в этом великолепном храме искусств сильно напечаталась тяжелая казарменная лапа неудобозабываемого дрессированного медведя". (1858).

Вот какие стихи переписывал ценитель изящества в свой дневник: "… сегодня перепишу чужую, не поэзию, но довольно удачные стишки, посвященные памяти неудобозабываемого фельдфебеля:

Когда он в вечность переселился,Наш незабвенный Николай,К Петру апостолу явился,Чтоб дверь ему он отпер в рай.– Та кто?
– спросил его ключарь.– Как кто?
– Известно, русский царь.– Ты царь? Так подожди немного:Ты знаешь, в рай тесна дорогаИ узки райские врата,Смотри какая теснота!– Что ж это все за сброд?– Простой народ!Аль не узнал своих? Ведь это россияне,Твои бездушные дворяне,А это - вольные крестьяне.Они все по миру пошли.Тогда подумал Николай:"Так вот как достается рай!"И пишет сыну: "Милый Саша!Плоха на небе участь наша.И если подданных своих ты любишь,То их богатства поубавь,А если хочешь в рай ввести,То всех их по миру пусти". (1858)

Через месяц в дневнике появилось еще одно "прекрасное и меткое стихотворение" - "Навуходоносор" (из Беранже. В. Курочкина):

… Державный бык коренья жрет,Вода речная ему пойло,Как трезво царь себя ведет!Поэт воспел бычачье стойло.И над поэмой государь,Мыча, уставил мутный взор.Ура! Да здравствует наш царьНавуходоносор.В тогдашней "Северной пчеле"Печатали неоднократно,Что у монарха на челеСлед виден думы необъятной,Что из сердец ему алтарьВоздвиг народный приговорУра! Да здравствует наш царьНавуходоносор.

Кроме самодержавия тут же достается и православию:

Бык только ноздри раздувал,Упитан сеном и хвалами,Но под ярмо жрецов попал…И, управляемый жрецами,Мычал рогатый государь -За приговором приговор.Ура! Да здравствует наш царьНавуходоносор.Тогда не выдержал народ.В цари избрал себе другого,Как православный наш причет,Жрецы - любители мясного…Как злы-то были люди встарь!Придворным-то какой позор!Был съеден незабвенный царьНавуходоносор.