Тарасов

Екимов Борис Петрович

– Вот когда тебя поставят, тогда будешь командовать. Понял? Стратег. Дальше носа ни хрена... Давай сюда ключи.

Тарасов молчаком к трактору сходил, вынул ключи и отдал.

– Вот так...
– удовлетворенно

сказал председатель.- А теперь шагай домой. Забрать оба трактора,- приказал он управу.- И пусть в скотники идет, проветрится. Раз умом рухнулся.

И уже в спину прочь уходящему Тарасову председатель, усмехнувшись, добавил:

– Хозя-аин...

Ревела на базах скотина, не спуская глаз с желтой соломенной горы на тарасовской тележке. Председатель наконец, услышал ее рев и сказал:

– Скормите. Чего ж ее, назад, что ли, везть?

Солому раздали. Тарасовский трактор поставили возле конторы. А хозяин его был уже далеко.

Он шагал и шагал. Вихляевку прошел и Тубу. Шел и шел знакомой дорогой, и горьки были думы его.

И вдруг, где-то уже в конце пути, возле табачной плантации и старых обрушенных навесов-сушилок, Тарасов остановился. Остановился и недолго глядел вокруг, а потом повернул назад. И зашагал торопливее.

На комплексе начальство уже, конечно, уехало. А посреди двора курили скотники, обсуждая недавнее. Увидев Тарасова, они разом смолкли и стали глядеть на него и ждать.

Но Тарасов шел не к ним, а к базу.

Он отворил ворота и негромко позвал:

– Ноча, Ноча... Доча... Идите, идите сюда...

Тарасовские телки кинулись к хозяину, и он выпустил их за ворота.

Скотники, поняв, в чем дело, бросились к нему:

– Кум, кум, да ты в уме ли?! Нельзя так!

– Нельзя, Тарасов. Мы же отвечаем.

– Мои телушки, - невозмутимо сказал Тарасов.

– Были твои. Тебе за них деньги заплатили!

– Я втрое верну. А губить скотину никто не повелел.

Тарасов больше слов не стал тратить.

– А ну, отойдите...
– сурово приказал он.
– Моя голова, с меня спрос. Прочь с путя, а то счас...

Суровый вид его разом скотников отрезвил. Да и кому была охота связываться.

И вновь, теперь уже втроем, пошли по знакомой дороге: через Вихляевку и длинной Тубой, а потом займищем, по-над речкой и гатью. И пришли домой.

Раиса весь вечер проплакала. А Тарасов лишь одно сказал:

– У меня, Рая, теперь душа на покое.

А назавтра, несмотря на субботу, на хутор Найденов нагрянули ранние гости. Утром возле тарасовского дома остановились сразу две машины.