Тарлан (сборник)
Шрифт:
Вдруг пронзительно заржали кони. Узнав голос Тарлана, я мигом выскочил из комнаты. Гнедой наездника Сафара, фыркая и выкидывая передние ноги, бросался на Тарлана. Я махнул издали рукой и прикрикнул:
– Нельзя!
Тарлан попятился и стал рыть передними копытами землю. Оскалившись, он заржал, предупреждая гнедого. Мол, не подходи лучше.
Я взялся за недоуздок и успокоил Тарлана:
– Хватит! Все, все! Все, говорю! Сафар-ака, я разве не говорил, что ваш гнедой – недобрый конь? Вот, обидел Тарлана. Уведите его теперь!
Кони наши успокоились. После плова вечером
Наутро, после завтрака, наездники оседлали коней. Отправились в холмистую степь среди горных цепей. На закате степь выглядела бурой. На границе ее росли тутовые деревья с толстыми стволами. Зрители расселись, точно птицы, на ветвях тутовника. А другие группами расположились полулежа на окрестных холмах. Наездники снимали с коней седла, готовя их к скачкам.
Мы тоже расположились у одного холмистого склона. Я расседлал Тарлана, дал ему поваляться. Потом надел седло. Обмотал себе ноги портянками, натянул лежавшие в хурджуне сапоги для улака. Сапоги у меня на высоких каблуках, из козлиной кожи. С изнанки кожа стянута внутренним швом. Изнанка обычно бывает блестящей, гладкой. А верх сапог я смазываю нутряным салом. Такие сапоги не пропускают ни воду, ни снег, ни холод. И не рвутся. Я надел надрезанные с обеих сторон шаровары. Я их специально надрезал. Потому что, если во время скачек что-нибудь зацепится за шаровары, они могут совсем разорваться.
Я натянул треух на уши. Вдев ногу в стремя, ухватился за луку седла. Помчался в степь. Другие наездники, разминаясь, проехали по кругу.
В это время поглядывающие в сторону кишлака наездники прокричали:
– Везут!
Со стороны кишлака показалось двое верховых. Один вез перед собой тушу черного козла. Подъехав к нам, сбросил ее на землю. Наездники дали своим коням обнюхать тушу. Переворачивая, показывали ее со всех сторон. Кони сгрудились.
К нам подъехал усатый человек с лицом, напоминающим румяную лепешку, только что вынутую из тандыра. Это был распорядитель. Подняв рукоять плетки над головой, он объявил зычным голосом:
– Эй, наездники! Слушай мои слова и правым ухом, и левым! Веревку на добычу не накидывай – раз! Друг друга дурными словами не обзывай – два! Плетку не применяй – три! На упавшего наездника не наезжай – четыре! Если убегает конь, помоги его поймать – пять! А теперь налетай!..
Распорядитель выскочил из круга.
Объезжая всадников, он громко объявил:
– Первый приз – платок и десять рублей! Не говорите, что не слышали!
Наездники сгрудились в круг. Подстегивая лошадей плетками, подгоняя ударами коленей в бока, они бросились к туше, лежащей на земле. Туша лежала посреди множества конских копыт. Руки наездников рвались к ней. И не могли ее достать.
– Ну-ну!
– Но-но!
– Хватай, тащи!
Все попытки были безуспешны. Туша по-прежнему оставалась на земле. Всадники и их кони были все в поту. Некоторые уже укротили свой первый пыл. Другие, отирая со лба пот, и вовсе отъехали в сторону и присоединились к зрителям.
Игроки снова бросились к туше. Ринулся и я, вертя
Увидев, что тушу так никто и не поднял, распорядитель повысил цену:
– Эй, наездники, не говорите, что не слышали: сверх того добавлю одного барана!
Кони зафыркали, заржали. На крупы с треском сыпались плетки. Наездники с гиканьем пустили коней к туше. Наконец она была поднята с земли. Зрители оживились. Лошади тревожно прядали ушами. Всадники помчались к низовью.
Распорядитель объявил:
– Улак поднят, улак поднят!
Наездники понемногу оживились. Все помчались галопом. Топот, топот, топот…
Все скачут вокруг туши козла. Все внимание приковано к ней.
– Улак увезли! Улак у буланого и рябого!
Почему коня называют рябым? Потому что на лбу у такого коня белая отметина, а на кончике носа – пятнышко. И пах с обеих сторон изукрашен пятнами. Рябой конь может быть разным. Сероватый рябой, черный рябой, рыжий рябой, гнедой рябой! А буланый конь – желтый, грива и хвост – черные, но встречаются буланые и с белыми гривами и хвостами.
Рябой с буланым мчатся, насторожив торчащие уши, которые похожи на заячьи. Между ними болтается улак. Одна ножка туши у гнедого, другая – у буланого. Вокруг десятки рук тянутся к улаку. Но не могут дотянуться. А если кто и дотянется, не может вырвать. Окружив их, мчатся и другие кони: топот, топот, топот…
– Улак у буланого и рябого! Не выпускай! Улак перешел к буланому, улак у буланого! Гони!
Топот-топот-топот… И впрямь, наездник буланого, ловко перекинув ногу через тушу, прижал ее коленом. Наклонившись вправо, потянул поводья вправо. Буланый преградил дорогу сопернику. Многие наездники, поняв, что тягаться бесполезно, один за другим начали отставать.
– Чисто! Буланый выиграл честно! Бросай буланый, бросай! Ну и молодчина! Подходи, буланый! Забирай свою награду!
Наездник буланого бросил тушу на землю и направился к распорядителю. Мы же кинулись к туше. Снова сгрудились. На этот раз тушу унес всадник на низкорослом гнедом.
Гнедой конь – темно-рыжей масти. Шея у него выгнута, как у очковой кобры.
На третий раз улак выпал на мою долю. Я потерял было всякую надежду, стоял в сторонке. Чей-то рыжий конь выволок тушу из круга по земле. Тарлан повернул голову в сторону рыжего. Когда он к нам приблизился, наездник поднял тушу на уровне колена коня. И тут я нагнулся и подхватил добычу. Выпрямившись, ударил Тарлана коленом в бок и закричал:
– Но-о!..
Тарлан рывком отделился от группы. Вслед за мной помчались и другие наездники. Поравнявшись, многие потянулись к улаку.