Тарзанариум Архимеда
Шрифт:
— Сколько вас?
— Трое…
— Еще.
— Кала.
— Кто такая Кала?
— Робот первого поколения. Сейчас модернизированный.
— Еще.
— Семь такотанов.
— Кто такие такотаны?
— Зависимые роботы второго поколения. Ведомые.
— Еще.
— Четверо манов.
— Кто такие маны?
— Роботы третьего поколения. Киборги с электронно-усиленным мозгом обезьян.
— Еще.
— Хорты.
— Сколько?
— Неизвестно. По некоторым оценкам от пятидесяти до ста тысяч.
— Кто такие хорты?
— Самоуправляемые роботы-синтезаторы.
— И
— Еще — Архимед.
Тресилову показалось, что Маккольн вздрогнул.
— Какой Архимед?
— Комплекс.
— Та-а-ак, — протянул Дэн, — все?
— Архимед существует, благодаря лайстонам.
— А что такое лайстоны, сынок? — голос Маккольна был вкрадчивым-вкрадчивым.
— Не знаем. Исследуем. Исследуем. Не знаем, — тело Арданьяна начало дергаться нарастающими волнами, а внезапно ожившие глаза завращались в своих орбитах. Голубоватое сияние электродов заволновалось короткими вспышками. — Отец, я тебе помогу. Отец, я смогу тебя защитить. Отец…
Внезапно его тело изогнулось крутой дугой и если бы не привязные ремни, то скатилось бы на пол.
— Бог… — захрипел Арданьян, — Бог родился, отец! Бо-о-ог…
Его хрип был страшен. Олегу даже показалось, что он материализовался бледным голубоватым сиянием, сквозь которое уродливой тенью метнулось к пульту тело Маккольна. Мерцание электродов на черепе Арданьяна на мгновение стало насыщенным и резко погасло. Андроид дернулся в последний раз и снова застыл на лежаке. Глаза его были плотно закрыты. Словно и не оживал вовсе.
— Хватит, — выдавил Дэн, устало опираясь на пульт. — На первый раз хватит. Ну, как я его?.. — обернулся он к Тресилову.
Тот наконец опустил поднятый плазмер.
— Что это ты с ним?..
— Вылечил я его. Или отремонтировал. Это уж, как тебе нравится. — Дэн еще раз прошелся рукой по пульту и стук метронома смолк. — Хватит, — повторил он. — Главная заповедь врача — не навреди.
— А механика — не сломай, — бросил Олег.
— Нет, брат. В данном случае — именно врача, — серьезно возразил Маккольн и включил один из экранов: — Смотри.
Раздалось тихое жужжание, и к голове Арданьяна опустилась мутная по цвету, чуть прозрачная полусфера. Одновременно с этим на экране возник матово-зеленый отпечаток человеческого черепа с огромными мертвыми глазницами. Они всматривались в напряженного Тресилова из квадратной могилы монитора, гипнотизируя его и затягивая в свой потусторонний мир. Поэтому, когда череп вздрогнул и, рывком бросившись вперед, занял собой весь экран, Олег даже отшатнулся от него.
А изображение черепа продолжало увеличиваться нервными короткими пульсациями. Вернее даже уже не его, а группы пятен, на которые он распался. Пятна в свою очередь рассыпались на мерцающие искры, группирующихся в виде каких-то ячеистых структур. Маккольн приостановил увеличение.
— Узнаешь? — спросил он Тресилова.
Тот уже без страха, а с нарастающим любопытством смотрел на экран.
— Вроде… — замялся он. — Вроде похоже на какую-то упорядоченную структуру.
— Электронную структуру, брат. Это участок электронного мозга Арданьяна. Причем для построения
— Ты хочешь сказать?! — мгновенно сообразил Тресилов.
— Да, — Дэн задумчиво потер подбородок, — да, он соображает всем телом, построенным из чего-то, напоминающего жидкие кристаллы. Хотя, я бы не назвал их так. Это какая-то переходная форма. Я бы назвал их пластическими кристаллами.
— Фантастическая технология! — поразился Олег.
— Не без этого, — согласился Маккольн. — Однако… Смотри дальше.
И он, зачем-то уменьшив разрешение, начал сдвигать изображение ячеистых структур в сторону. До тех пор, пока в их массе не появился участок, переполненный непонятными образованьями, напоминающими маленьких паучков с длинными, тонкими, переплетенными между собой, лапками. Или же похожих на распластанных по плоскости миниатюрных осьминожков. Или — перепутанную рыбацкую сеть с застрявшей в ней рыбой.
— Это что еще… — начал было Олег, но его перебил голос, раздавшийся из динамика. Переплетенные паучки застыли на экране.
— Босс, — громыхнул где-то под потолком динамиковый Чжан, — у нас неприятности.
— Ты, как всегда, меня обрадовал, — обернулся Дэн на источник звука. — Что там еще такое?
— Посмотри сам. На пятом.
Маккольн повернулся к экранам наружного наблюдения. Внимание Олега раздвоилось. Что же напоминал ему хаотический участок, окруженный геометрически правильными ячейками искр? Внезапно он вспомнил фотографии из какого-то медицинского журнала с нейронной сетью человеческого мозга. Нейроны?!
А на пятом экране медленно перемещалось изображение поверхности Луны, искрещенное хаотическим нагромождением кратеров самого разного размера. Ни дать, ни взять, та же нейронная сеть. Только без длинных отростков синапсов. А может, они просто засыпаны многовековой пылью?
Область нагромождения кратеров сменилась выпуклой равниной, потом — округлыми пиками гор. И снова равнинным участком. В углу экрана зеленый светлячок, обозначающий орбитальное положение «косточки», полз по лунному глобусу. Олег, наконец, понял, что монитор показывает панораму, открывающуюся с ее «борта».
Вот по экрану начала проплывать местность, показавшаяся Тресилову знакомой. Очень знакомой. Реликтовые окаменелости угрюмых гор. Потусторонние провалы трещин. Пологие террасы. Ему показалось, что в левом углу промелькнула котловина, затянутая мутной пеленой, так и не осевшей, пыли. А монитор уже высвечивал отвесную поверхность внутренней стены кратера.
«Архимед», — понял Тресилов. И еще он понял, что съемка прокручивалась в замедленном режиме. Потому, что перед тем, как тонкая игла начала вырастать из темноты, кажущегося небольшим с высоты, изгиба стены кратера, Олегу показалось, что он различил на ней мерцание окон комплекса. А игла луча росла, росла, превращаясь в тонкое острое жало, и все быстрее и быстрее приближалась к «косточке». Самостоятельно маневрировать она не могла. «Лунный Президент» с помощью явно опаздывал. Вспышка. Экран затянулся изморосью серебристых помех.