Татары в Тверском крае
Шрифт:
Мулла Хусаин Сеид-Бурхан в кругу семьи: жена Айша, сын Абдул-Вахаб (род. 1907 г.); дочь Амина (род. 1910 г.); стоит племянник (имени установить не удалось). Около 1916 года.
Мулла Хусаин-Сеид Бурхан во время принятия присяги у мусульман. Москва, Красная площадь. 8 августа 1914 года.
В семейном архиве Алышевых сохранились имена многих представителей этого старинного рода. Первым в списке значится Бикмурза — прадед Фатиха Ибрагимовича.
Бикмурза Алышев родился между 1795–1800 гг. в селе Джавбаш (ныне с. Болотцы) Касимовского уезда Рязанской губернии. Видимо, он был из так называемых «капиталистых крестьян», которые зарабатывали деньги на торговле и вкладывали их в промышленную деятельность: достоверно известно, что его сын Ишбулат уже владел кирпичным заводом.
Из красного кирпича этого завода были построены многие дома как в Касимове, так и в близлежащих деревнях. А в селе Болотцы стоят постройки второй половины XIX века, которые так и называются — алышевские. Сохранился и большой двухэтажный дом, где некогда проживала многочисленная семья Алышевых (см. фото).
Хозяин завода Ишбулат Бикмурзаевич занимался не только предпринимательской, но и общественной деятельностью. Являясь активным членом мусульманской общины, он приложил немало сил и пожертвовал крупную сумму денег на возведение мечети в родном селе.
У него было трое детей: два сына, Хасан и Ибрагим, и дочь Маршида.
После его смерти завод переходит к старшему сыну Хасану, который успешно продолжает дело отца.
Ибрагим тоже не остается без дела. Семейный капитал дает ему возможность выкупить свидетельство на право торговли, и в 20 лет (по семейному преданию — в 1868 году) он становится владельцем буфетов на Николаевской железной дороге, в том числе и в городе Твери, ранее принадлежавших Андрею Миллеру и Сергею Карцеву.
В Тверском архиве мы находим запись за 1885 год, где Ибрагим Ишбулатович числится как купец 2-й гильдии. [60] Тут надо вспомнить, что законодательство 60-х годов уравняло в правах торгующих крестьян с гильдейским купечеством, а положение от 8 января 1863 года «О пошлинах за право торговли и других промыслов» оставило две купеческие гильдии вместо трех и отменило разряд торгующих крестьян. [61]
Семейное предприятие купеческой династии получило дальнейшее развитие при Фатихе Ибрагимовиче, одного из двух сыновей большой семьи Ибрагима Ишбулатовича. Он становится владельцем буфетов не только в Твери и на других станциях Николаевской железной дороге, но и в Санкт-Петербурге — на Николаевском и Царскосельском вокзалах. [62] При нем годовой оборот буфетов только в Твери достигает 20 тысяч рублей и приносит 4 тысячи рублей чистой прибыли. [63]
60
ГАТО, ф. 1059, оп. 1, ед. хр. 35.
61
Барышников М.Н. История делового мира России. М., 1998. С.96.
62
ЦГИА, «Справочная книга о лицах С.-Петербургского купечества на 1906–1911 гг.»
63
ГАТО, ф. 1059, оп. 1. ед. хр. 35.
Трудолюбие и предприимчивость касимовских татар были хорошо известны в Петербурге. Вот что в начале века писал в своем очерке о татарах журналист А. Бахтиаров: «Ко второму приходу причислены преимущественно касимовские татары: официанты разных петербургских ресторанов и буфетчики на станциях по Николаевской железной дороге.
Все буфеты на Николаевской железной
...Весь этот лакействующий персонал причислен ко второму магометанскому приходу в Петербурге и в религиозно-нравственном отношении подчиняется ахуну Атаулле Баязитову. Это, так сказать, лакейский приход — самый богатый в материальном отношении». [64]
64
Бахтиаров А.А. Татарин-халатник. В кн.: Чрево Петербурга. Спб., 1993 (переизд).
И хотя Алышевы не были миллионерами, подобными Морозовым и Рябушинским, но именно прослойка среднего купечества, к которой они принадлежали, обеспечивала хозяйственную жизнь в двух столицах и во многих городах Центральной России.
В 1906 году Фатих Ибрагимович в память своих рано скончавшихся родственников — отца Ибрагима и дяди Хасана — решил выстроить мечеть в Твери и взял на себя основную часть расходов.
Это была эпоха благотворительности в России. На деньги татарских купцов было построено много мечетей, национальных школ и домов.
Тут уместно упомянуть, что и московская Соборная мечеть была построена на деньги касимовского купца Салиха Ерзина, а земли под мечеть купили мещанин С. Бакиров и касимовский купец Хабибулла Акбулатов. С последним Алышевых роднили не только земляческие, но и семейные связи: Арифа, одна из сестер Фатиха Ибрагимовича, была замужем за Гиреем, сыном Хабибуллы Акбулатова.
Не исключено, что и Гирей Акбулатов являлся пайщиком в семейном предприятии. Ведь в купеческое дело в первую очередь вовлекались близкие родственники, а уже потом земляки.
Для более широкого представления о том, как жили касимовские татары-купцы в то время, приведу еще один отрывок из упомянутого очерка:
«Здесь (на Николаевской железной дороге) татары имеют свои погреба и склады продуктов. Уплачивая около 10 000 рублей в год администрации железной дороги аренды, татары-лакеи все-таки имеют хорошие барыши: шесть касимовских деревень кормится на эти деньги, собираемые с публики за «рюмку коньяку» или «порцию чаю».
Разбогатев в Петербурге, татары-лакеи не приобретают здесь дома и прочее недвижимое имущество, подобно другим; нет — все богатство, накопленное трудом и счастьем, они отправляют в свой родной Касимов. В Петербурге нет ни одного татарина-домовладельца.
Они не питают к столице особенных симпатий и на свою жизнь здесь смотрят как на временное пребывание ради заработка». [65]
Излишне напоминать, что случилось с купеческим сословием после революции 1917 года.
Крупное купечество после «национализации и экспроприации» в основном эмигрировало. Среднее же, имевшее право только торговать, осталось не у дел и без средств к существованию — нажитого хватило ненадолго.
В середине 30-х годов, в период массовых репрессий, им напомнили о «паразитическом прошлом» и тысячами стали отправлять по этапу. Не избежал этой участи и Фатих Ибрагимович.
65
Там же.
С 1927 года он проживал в Твери и работал тренером-наездником на ипподроме. 25 октября 1935 года его арестовывают и постановлением Особого совещания при НКВД СССР осуждают за «незаконное хранение и попытку продажи оружия, а также за спекуляцию валютными ценностями» к лишению свободы сроком на 5 лет.
В 1943 году на известного и уважаемого в городе человека вешают еще одну уголовную статью и отправляют на вторые 5 лет в Рыблаг НКВД Ярославской области. Там он тяжело заболевает, и его направляют на лечение в Переборское лаготделение Волголага НКВД СССР. Подорванное здоровье и возраст (ему 63 года) не дают оправиться, и 19 мая 1943 года он умирает. Сухие строки из справки архива УВД Ярославской области констатируют, что «Ф.И. Алышев захоронен на Макаровском кладбище д. Макарово Рыбинского района Ярославской области».