Таверна с проблемами для попаданки
Шрифт:
Но я нашла выход – маринад в лимонно-луковом соке и попеременное запекание с недолгим перерывом на “отдых” мяса!
Карл взял в руки шампур со свернутыми в небольшие рулетики мясом, которые перемежались кусочками перца, помидора и толстыми кружочками лука. Обвел все это взглядом и схватил мясо зубами, срывая его с шампура.
По мере того, как долго он жевал мясо, его взгляд будто все больше и больше терял связь с реальностью. В какой-то момент мне показалось, что он смотрит куда-то за грань этого мира.
– Это… божественно… –
Шумно выдохнув, Карл перевел на меня свой взгляд и покачал головой.
– Похоже, я вам проспорил, хозяйка… отныне, вся моя родня и знакомые будут питаться только в твоей таверне!
– Для меня это невероятная похвала, – чувствуя как мое лицо заливает краска, искренне поклонилась я ему.
– Это самое сочное мясо, приготовленное на огне, которое я когда-либо пробовал, – продолжил нахваливать мой шашлык Карл, – Но самое главное, оно же и самое необычное! Я никогда не встречал, чтобы мясо запекали такими рулетами. Однако, благодаря этому, у тебя во рту будто распускается самый настоящий цветок. И чем больше раскрываются его бутоны, тем более ярким оказывается общий вкус…
– Так и есть! – тут же подхватили остальные каменщики, набивая рот шашлыком, – Если снаружи у мяса яркий овощной привкус, то ближе к середине он становится более насыщенным, пряным и душистым.
– А если есть овощи с закрытыми глазами, то можно даже и не угадать, что ты ешь на самом деле! Перец настолько нежный и сладкий, будто это прелюдия к десерту. А хрустящие края и сочная, не запекшаяся до конца, мякоть, помноженные на нежные полоски мяса, создают удивительную разницу текстур.
Шашлык оказался поглощен настолько быстро, что я даже не заметила, как последний каменщик положил на свою тарелку пустую шпажку (вернее, тонко заточенную ветку – ничего похожего на шпажки я найти не сумела).
Зато, сразу после этого даже те посетители, которые чуть ли не с презрением смотрели на мой шашлык, в один голос накинулись на меня:
– Принесите мне это блюдо!
– И мне! Я тоже хочу попробовать!
– Срочно, заберите все мои деньги, но дайте мне возможность прикоснуться к этому шедевру!
Не ожидавшая такой бурной реакции, я даже растерялась. Меня накрыла паника, что, если я сейчас заикнусь о том, что у нас кончились все продукты, эту таверну просто разнесут, не оставив и камня на камне!
Но видимо, прочитав все по моему лицу, в дело решительно вмешалась Лира.
– Уважаемые посетители, к сожалению, это было праздничное блюдо, поэтому
Со всех сторон раздались возбужденно-радостные возгласы, хотя среди них были и разочарованные. Могу их понять – после такого представления, которое устроили каменщики, уйти, не попробовав разрекламированного ими блюда, было самой настоящей пыткой.
– А теперь, десерты! – снова объявила Лира, внося на подносе аккуратные кружечки с тарелкой, заваленной пирожными.
Причем, тут были и те самые нарядные кексики с вишенкой по центру, которые пробовали мы с Сомой пару дней назад, и румяные пирожные, похожие на эклеры, и даже хрустящие трубочки с белоснежным заварным кремом.
Но гвоздем вечера оказался нежный молочный торт из мягких нежных коржей на сгущеном молоке, промазанных воздушным кремом из сливок. Могу понять, почему каменщики оказались в бешеном восторге от него. Я сама, когда ухватила кусочек, протянутый Лирой, не смогла сдержать восхищенного стона.
Больше всего ее торт напоминал вкуснейшее сливочное мороженое. И, если бы его удалось охладить до более низкой температуры, это сходство только усилилось бы, придав ему непревзойденное ощущение свежести.
Но даже в таком виде каменщикам торт очень понравился.
– Я будто не торт ем, а пью нежнейшее молоко, что подобно реке бежит мимо меня!
– А у меня такое чувство, что если я сейчас прыгну в эту реку, то обязательно приземлюсь на мягкое пушистое облако, которое понесет меня по бесконечному туннелю сладкого восхищения!
Лира, видимо первый раз получившая настолько высокую похвалу, аж прослезилась. Она сердечно благодарила каждого каменщика за то что так оценили ее десерт, после чего ещё и каждому завернула по несколько пирожных в дорогу.
И вот тут у нас появилась проблема.
Когда мы закрыли таверну и обычные посетители пусть очень неохотно, но разошлись по домам, каменщики не смогли даже встать из-за стола. Они сидели с осоловевшим видом и им едва хватало сил хотя бы просто почесать живот.
– Не могу, – тяжело вздохнул Карл, – Я так объелся, что просто не дойду до дома.
– Хозяйка, – окликнул меня тот каменщик, который дежурил перед кухней, отгоняя назойливых наглецов, – А у вас же на втором этаже есть гостевые комнаты. Может, вы сдадите нам на ночь несколько?
– Ой… – вырвалось у меня.
Во-первых, потому что я напрочь про них забыла. А во-вторых, потому что они были в таком состоянии, что их стыдно было не только сдавать, а просто показывать посторонним.
– …вы понимаете, я бы с радостью, – прижала я к груди руки, – Только, я их давно не убирала.