Таверна "Зелёная фея"

Доброхотова Мария

— Ты знаешь меня? — впереди послышалось шевеление, голос перестал быть призрачным, и в нём появилось даже какое-то подобие интереса. — Кто ты?

— Я Космина! Ты должна помнить меня. Я иногда продавала вам овощи.

— Космина… — невидимая Марго повторяла имя, будто пробовала его на вкус. — Космина.

— Кто это? — зашептал Робб куда-то в темноту.

— Рябая Марго, — зашипела Космина в ответ. — Хозяйка… твоей таверны.

У

Робба замерло сердце. Ну да, все верно. Он знал, что хозяева таверны, в которой он стал самозванным владельцем, куда-то пропали. Он врал законнику, что знал, куда отправилась Кривая Марго, но ложь та была шита толстыми белыми нитями. Стоило ожидать, что однажды хозяйка объявится, отругает за самовольные перестановки в доме и выгонит к бурундовым тварям. А вон оно, как повернулось. Сидит Марго в подвале у мягонького трусливого Лоссы.

— Космина! Помню тебя, девочка. Золотые волосы такие. Ты как ни придёшь, у меня всяко клиентов больше становилось.

Где-то наверху послышались крики и торопливые шаги: их все ещё искали.

— Как ты здесь оказалась?

— Ох, то постыдная история. Мне волшебник один рассказал, как разбогеть. Печать помог сделать. В подвале. Надо было демона вызвать, и он нам таскал деньги. Много денег, — голос Марго стал тише, казалось, он выцветал или терял силу. — Мы не знали откуда. Радовались, как дураки. А потом к нам пришёл Лосса. Демон монеты у него таскал и рассказал о нас. За десяток человеческих жизней. Лосса требовал научить его делать печати, но мы и сами ничего не умели. Он забрал нас к себе силой. Мужа на работы чёрные отправляет, а я здесь сижу. Чтоб не убежал, значится. Только он… убежал.

Последнее слово Марго произнесла так тихо, что Робб едва расслышал его. Первым порывом его было оставить Марго в темнице. В конце концов, не он её пленил, и вины его в беде Марго нет. А таверна так и останется Виаре. От мысли о том, как девчонка расстроится, когда Робб приведет настоящую хозяйку, внутренности у него скручивались в мерзкий узел. Прежний Робб Кроу так бы и поступил: оставил заключенную там, где она есть, а может, и стукнул бы её для надежности. Но новый Робб стоял в темноте и пыхтел, решая необычную для себя моральную дилемму. Что за блажь? Откуда только взялась эта внутренняя потребность помочь?

— Робб, посмотри, я нашла замок! — возглас Космины вырвал его из сумбурных мыслей.

— О, конечно. Сейчас посмотрю. Тут же так светло, — раздраженно проворчал он. Ему бы очень хотелось додумать тревожащие мысли до логичного заключения, и это тоже было в новинку бывалому разбойнику.

— Прекрати паясничать, — её рука нащупала в темноте его запястье, потянула в сторону. — Вот тут, чувствуешь? Навесной.

Робб действительно почувствовал под пальцами шершавую металлическую дужку.

— Он же совсем старый, — сказал он, перетирая между подушечками ржавое крошево.

— Сможешь сбить?

— Космина, я

не знаю. Здесь темно, и я не вижу, в каком он состоянии…

— Пожалуйста, — горячее дыхание обожгло его шею. Космина прижалась ближе. Вот же бурундова женщина. — Нельзя бросать бедняжку здесь.

Робб понимал, что следует простейшей манипуляции, и придумал для себя, что дело не в её хитрости, а в его волевом решении.

— Хорошо. Отойди.

Он сложил руки одну в другую наподобие кувалды, замахнулся и со всей силы ударил по решётке.

Промахнулся. Старые прутья загудели, и в тон им загудели кости. Рёбра ладоней взорвались болью, а Робб выругался. Цветасто. Может быть, даже грязно.

— Робб, как ты? — нежные руки легли ему на плечи. Судя по всему, нашли они их не с первого раза.

— Нормально, — сдавленно заверил он. — А мы точно хотим её спасать. Может, сами спасёмся да в таверну отправимся? В “Ежика” этого.

— “Ехидну”, — поправила Космина. — И что. полезет тебе мёд в горло после того.

— Проклятье, — снова выругался Робб. — Знаешь что, жить с этой вашей моралью очень сложно.

— Знаю, дорогой. Зато Великая Матерь зачтёт тебе каждое доброе дело.

На небесные пределы Великой Матери Робб не рассчитывал, слишком много зла он причинил на своём веку, но может быть, вымолит себе хотя бы пытки полегче. Со второго раза удалось попасть по замку, и тот с обиженным стуком свалился на пол. Робб было открыл дверцу, но тут сверху раздались голоса.

— А тут что у Лоссы?

— Не знаю. Может, винный погреб?

— Ха-ха, было бы славно.

По стенам поползли отблески далекого фонаря. Сердце тревожно сжалось.Робб схватил Космину за руку и потащил в сторону, за бочки, которые теперь можно было рассмотреть: свет становился всё ближе.

— Фу, ну тут и вонь.

— Смотри, клетки. Пустые навродь.

— Нет, — голос одного из стражников, а это были именно они, изменился, когда он увидел Рябую Марго. — Смотри, тут женщина.

Они спустились с последней ступеньки, и в подвале стало достаточно темно, чтобы Робб смог наконец рассмотреть старую хозяйку таверны. Может быть, когда-то она и была рябой, но сейчас за решеткой сидела невероятно худая и бледная женщина с печальными глазами навыкате. Она смотрела куда-то мимо солдат, на бочки, за которыми пряталась её надежда на спасение.

Стражники пялились на пленницу за решеткой и совсем не ожидали, что на них может кто-то выскочить из-за старых бочек. А Робб выскочил. Одного, без шлема, ударил по голове, и тот осел на пол. Со вторым получилась короткая драка, но благодаря внезапности Робб одержал победу.