Тайга шумит
Шрифт:
Правда, график выполнить еще не удалось, но Зябликов понимал: не все сразу делается. Он присматривался к Леснову и видел, что Павел ни на кого не кричал, если замечал недостатки, указывал на них и тут же уходил, и, к удивлению Зябликова, работа налаживалась.
«До чего же ты уверен, что сделают так, как сказал», — с завистью думал он о Леснове.
Шел четвертый день пребывания Леснова на зябликовском участке…
День был на редкость жаркий, безветренный, мошка носилась тучами, лезла в
Оставив Леснова на лесоскладе, Зябликов направился на пасеки. В одном из звеньев он заметил оставшиеся на разделанных хлыстах сучки. Раньше бы он не обратил на это внимания, так как считал мелочью, но теперь понял, что из этого вырастает брак.
— Почему сучки не обрубаете наподлицо? — строго сказал он и зашагал на другую делянку, хотя с годами выработанная привычка так и тянула его назад. — «Обрубят или нет?» — Он до того был поглощен этой мыслью, что не мог найти себе места и через час не выдержал — завернул на пасеку.
Сучки были обрублены.
«Вот тебе и секрет, — говорил он себе. — Выходит, вовсе мой крик людям не нужен».
Это простое открытие так взволновало его, что он с недоумением спрашивал себя, как мог он не дойти до этого сам.
Последние дни Павел почти не вмешивался в работу Зябликова, хотя тому и казалось, что всем руководит по-прежнему Леснов. Лесоучасток стал выравниваться.
Обеденный перерыв приближался к концу, когда к Зябликову подошла группа лесорубов во главе с парторгом.
— Семен Прокофьевич, — сказал парторг, — у нас было сейчас партсобрание, подвели итоги этой недели. Показатели хорошие! Но беда в том, что трактористы не успевают вывозить заготовленный лес, а то мы бы уже вошли в график. Вот и решили мы собрать всех лесорубов и предложить вызвать на соревнование участок Леснова…
— Что вы, что вы, — замахал руками Зябликов, — может, третий или четвертый, их можно еще, а Леснова…
— Как раз первый, Семен Прокофьевич, — подтвердили другие.
— Ведь сразу же опозоримся, — растерянно проговорил Зябликов. — Они вон перевыполняют план, а мы…
— Вот и отлично! — сказал парторг. — Коль соревноваться, так с передовым участком, люди будут стараться не ударить лицом в грязь. Пошлем к Леснову своих лесорубов: пусть поучатся, это нам здорово поможет…
— А мне помогать будете? — нахмурив брови, Зябликов оглядел собравшихся. — Да не так, как помогали раньше, а по-настоящему?
— Только так, Семен Прокофьевич!
— Быть по-вашему, — сдался он. — Только загодя говорю: не обижайтесь на меня, потому как требовать с вас буду больше, не то что раньше… — и, замявшись, виновато посмотрел на лесорубов.
Солнце еще не село, но воздух уже дышал вечерней прохладой.
Лесорубы сгрудились у Доски показателей. Проходя мимо, Павел легонько толкнул Зябликова в бок…
— Кончили работу, устали, домой бы, казалось, спешить надо, — шепотом говорил он, — да не тут-то было, не пройдешь мимо.
— Павел Владимирович, — окликнул кто-то, — на минуточку!. Как выходит, а? Девяносто девять и три десятых!
— Прилично, — подтвердил Павел.
— Так, глядите, и вас перещеголяем! — задорно заявил один из лесорубов.
— Не говори «гоп», пока не перепрыгнул, — засмеялись в толпе.
— А что, ежели б только у нас трактора успевали вывозить!
«А ведь я им могу и помочь», — мелькнула у Павла мысль.
— От вас все зависит, товарищи. А мы и пособить можем: пока получите трелевочные трактора, дадим свой «Сталинец» с прицепом…
— Вот за это спасибо, Павел Владимирович, от меня и лесорубов, — растроганно сказал Зябликов, крепко пожимая Леснову руку.
31
Таня проснулась и, потянувшись, посмотрела на часы.
«Как я мало спала!» — удивилась она и попыталась снова заснуть, но сон больше не приходил.
На дворе шел дождь. Косо опускаясь к земле, он густо усыпал стекла, и капли, сползая на подоконник, оставляли за собой извилистые полоски.
«Откуда же дождь? — никак не могла понять девушка. — Ведь час назад на небе не было ни одной тучки!»
Татьяна соскочила с кровати и подбежала к окну, увидела проходящих по тротуару лесорубов и еще больше изумилась:
«Почему люди не работают? — и вдруг догадка озарила ее. — Да ведь сегодня выходной, а я проспала больше суток!» — Она улыбнулась, потянулась еще раз и стала одеваться.
Действительно, Таня проспала больше суток.
На следующий же день после несчастья с Николаем она взяла недельный отпуск и все время находилась в больнице. Несколько суток Николай метался в бреду, что-то кричал, часто звал ее, вспоминал Зину Воложину. Днем он успокаивался, но едва наступала ночь, как все повторялось, и до самого утра девушка не могла сомкнуть глаз.
На шестую ночь Николай крепко уснул, и Таня немного вздремнула. Проснулась она от легкого шороха и не поверила своим глазам. Николай сидел на кровати и смотрел на нее как-то беспомощно. А когда Уральцев ласково назвал ее по имени и потянулся к ней, девушка не выдержала и, заплакав от радости, выскочила из палаты. На следующее утро она вышла на работу.
— Таня, а не поспешила ли ты? — спросил ее Павел.
— Нет, ответила она, — Коля уже пришел в себя, ему стало лучше. А вечером я буду приходить к нему.