Тайина
Шрифт:
Великий Храм Мира. Сед первого круга Ахимир. 8187 год. 10-й день сезона Жаркой почвы.
26. Имрайди
– Нет! Нет! Тая! — кричал я, силясь развернуться. — Тамет, как повернуть этот хатсов поток? Тамет! Хатс тебя задери! Как я смогу вернуться к ней? Тамет! Хатсов ты маг, сделай что-нибудь!
Я пытался, чуть не рвал себе жилы, пробовал, но даже голову повернуть не мог. Магия несла меня вверх, сковывая движение. Возможно, проблема была в крюке, прикреплённом к плечу, потому что Тамет вертел головой и пытался смотреть вниз.
—
— Хатсова магия! Как мне вернуться за Таей?
— Никак! Мы не сможем повернуть!
Как так получилось? Почему эти хатсовы огоньки улетели с плеча? И Тая! Нет! Это ужасно! Что мне теперь делать без неё? Как жить? Она пошла за мной в неизвестность! А я не смог поймать её, не смог повернуть назад!
Я проклинал всё на свете, чувствуя, что глаза невольно наполняются слезами. Нет, я не рыдал, как демоница, но глаза стали мокрыми от слёз, и такого со мной никогда не случалось.
Почему так? Как мне вернуться?
Когда красная пелена ярости немного отступила, я подумал о Мархаше. Ведь там, в его городе остался тот старик, шаман. Может быть они смогут призвать меня снова. И тогда я смогу быть с ней, моей любимой и единственной девочкой. И даже пусть мы никогда не сможем вернуться домой… А как же отец? Да и возможно ли такое? Вряд ли можно призывать какого-то конкретного демона. М-м, мучительные мысли пробили мне мозги, и голова дико заболела. Хорошо, что сразу включилась регенерация, то охлаждая, то согревая.
Тая… Мне показалось, что я теряю сознание, у меня будто вырвали сердце и теперь на его месте зияла пустота. Моя Тая! А что если она уже носит моего ребёнка? М-м, как так получилось?
— Имрай, очнись! — кто-то ударил меня по щекам, и я открыл глаза. Надо мной нависал Тамет, хатсов маг.
— Чего? — я отпихнул его от себя, усаживаясь и заодно осматриваясь по сторонам.
Мы приземлились, и определённо эти земли мне знакомы. Жаркие пустоши. Только здесь воздух дрожит над горячей землёй, размывая ландшафт. И такое марево сохраняется везде в Жарких пустошах. Но они довольно обширные и так сразу определить, куда именно мы попали, трудно.
Над нами висело магическое облако, в котором вихрем летали красные шарики и сверкали молнии. Постепенно облако рассеивалось, магические шарики улетали, кто в одну, кто в другую сторону, и там, в отдаленни лопались, превращаясь в небольшие воронки, а после растворялись в окружающем пространстве.
Я посмотрел на Тамета и скрежетнул зубами. Он сразу отстранился от меня подальше, раскрывая ладони:
— Имрай, будь благоразумен, я не виноват, что твоя девушка бросилась ловить этих мелких проныр. И вообще, я ранен, у меня плечо болит, а регенерация справляется медленно. Видимо, я очень ослаб. Мне нужно отдохнуть, поесть и попить.
В ответ я хрустнул костяшками пальцев и зарычал. Умом я, конечно, понимал, что он тут совсем ни при чём, но отчаяние снова навалилось на меня со страшной силой. Что делать? Как мне вернуться за ней?
Нужно успокоиться, нервами не поможешь. Немного подумав, решил, что у меня есть несколько вариантов, куда можно обратиться за советом или помощью. Первое это Рамойти, он ректор,
Второе, надо рассказать отцу. Ради внуков он перевернёт мир, ну или, по крайней мере, все библиотеки. Я же шерстить библиотеки сейчас не способен, терпения не хватит. И третье, с отцом или без него, можно обратиться к седам, они точно должны что-то знать.
Зацеп на плече сильно клонил к земле, и я снял его, аккуратно укладывая на землю. Следом снял тёплые вещи и скрутил так, чтобы было удобно нести.
— Постой! — закричал демон, тоже скидывая с себя куртку. — Мы не можем оставить его здесь! Мы должны отнести его в Храм!
— Р-р, — этот хатсов Тамет испытывал моё терпение. — Кто унёс магию, тот и относит зацеп в Храм.
— Но я же не виноват, Имрай, я же рассказал всё тебе, моей вины нет!
— Моей тем более! — рыкнул я, сдерживая не самые добрые порывы. Может быть, если бы он сам удерживал зацеп при перемещении, я не упустил бы Таю. Чтобы сдержаться, пошёл, куда глаза глядят, следом пустился Тамет.
— Ты узнал местность? Ладно, не хочешь говорить, не надо. Но это ты хорошо придумал, сначала найти кого-нибудь, а потом привести сюда, да? А как же нам местность запомнить? Надо оставить там что-то видное издалека. Ты придумал, что оставить?
— Придумал! — я резко остановился, и демон чуть не врезался в меня. — Оставим там вас! — ткнул в его грудь пальцем. — Только стойте всё время прямо, чтобы уж точно издалека увидели!
— Ты злишься, — поджал губы расстроенный Тамет, который снова поплёлся за мной, — я всё понимаю, но ничем не могу помочь. Переход в Нижний мир никогда подробно не изучался нами. Считалось, что это как-то связано с орками, но мы с ними всегда враждовали, поэтому никаких продвижений.
Я вместо ответа рыкнул и зашагал быстрее. Но потом всё же остановился, нужно найти возвышенность и осмотреться. Удручало то, что у меня с собой нет меча или хотя бы копья, ведь можно было у гоблинов взять. Но… сначала мы полдня приводили Тамета в чувства, а потом в один миг улетели, ничего толком не обдумав. И если мы встретим хатсов, вряд ли они войдут в наше положение и уступят дорогу. Мол, да, конечно, идите, драться не будем, вы же без мечей!
Только подумал об этом и сразу понял, какой же я тугодум, у меня же теперь есть магия! Сжал ладонь и расправил, выпуская вперёд неравномерный поток огня. Тут же почувствовал одновременное расходование и поступление энергии из окружающего пространства. Это занимало время, пусть немного, но всё же. Теперь понятно, зачем нужны зацепы — чтобы расходовать магию, пока восполняются запасы. Но всё это только мои догадки, мечусь, как слепой, только родившийся хатс.
— Господин Тамет, — позвал демона, и он тут же пристроился рядом. — Научите меня каким-нибудь премудростям. Не хочу, чтобы во время встречи с хатсами у меня вдруг закончилась магия.
— Хатсами? — заозирался демон. — А что с ними?
— Я же вам говорил, они нас больше не слушаются.
— Да-да, что-то такое припоминаю. Может быть они почувствуют в нас былую силу своих хозяев и успокоятся.
— Сомневаюсь, — протянул я, обдумывая слова Тамета. — Они столько лет никому не служили, сменилось множество поколений.