Тайм-аут

Кот Юлия

Он давно уже перестал следить за тем, что ест. В начале года мать окончательно перебралась в загородный дом, а отец лишь изредка наведывался в городскую квартиру – только для того чтобы прочитать ему нотацию или выразить свое недовольство. Так что Никита жил один, и это его вполне устраивало. Ежедневные скандалы родителей раздражали его не меньше, чем удушающая забота матери. Она заставляла его есть по шесть раз в день, готовила все на пару, без соли, как для язвенников, и собирала ему в школу контейнер с обедом. Радовались этому только местные собаки, которые каждое утро поджидали

Никиту у подъезда, твердо зная, что он их покормит.

Дома царил идеальный порядок, а если что-нибудь оказывалось не на своем месте, мать закатывала истерику. Поэтому, оставшись один, Никита почувствовал только облегчение.

Сегодня домой не хотелось, и после боулинга он решил прогуляться. Ветрова с кислой миной уехала домой на автобусе. Петя и Катерина звали Никиту с ними в кафе, но он отказался. Не станет же он мешать лучшему другу проводить время с девушкой.

На улице в этот субботний день было тепло – температура поднялась выше пятнадцати градусов. Ветерок забирался под расстегнутый бомбер, солнце светило в лицо и было слышно, как рядом плещется Волга. Никита вдыхал свежий воздух полной грудью. Проходившие мимо девушки с интересом поглядывали на него и улыбались, но ему не было до них никакого дела. Впереди показался «танцующий» мост – одна из самых известных достопримечательностей Волгограда. Если бы уже стемнело, он переливался бы множеством разноцветных огней Свернув с набережной, Никита прошел через парк мимо Центрального концертного зала и свернул на одну из аллей, ведущих к фонтану «Искусство». Он хотел еще пройтись, а потом сесть на автобус, который привезет его домой.

Никита был уверен, что они прекрасно могут обойтись без личного водителя, но отец считал, что его наличие подчеркивает положение их семьи, поэтому Аркадий работал почти без выходных, ведь на тренировки в «Оникс» Никита ездил каждый день.

…Никита вышел на остановке «Школа № 152». От остановки до дома было всего триста метров. Открыв дверь в подъезд с помощью кода (магнитный ключ он давно потерял), Никита, как всегда, пешком поднялся на восьмой этаж. Сунул ключ в замок, но открыть почему-то не смог. Прокрутив ключ в обе стороны, Никита понял, что дверь уже открыта.

Свет в квартире горел, но царила полная тишина. Значит, отец приехал. Сбросив в коридоре бомбер и сунув кроссовки в шкафчик для обуви, Никита направился в гостиную. Отец, развалившись на диване, что-то быстро печатал на ноутбуке. Голову он поднял, лишь когда сын уселся в кресло напротив.

– Что на этот раз? – спросил Никита, не здороваясь.

– Я что, не могу проведать сына? В конце концов, восемнадцать тебе исполнится только через месяц, ты пока несовершеннолетний, и я несу за тебя ответственность.

– Понятно. Приехал зачем?

– Ты невыносим.

– Весь в тебя, пап.

Отношения с отцом уже давно были натянутыми. Тот с головой погрузился в дела и почти все время был занят, а если у него появлялось немного свободного времени, тут же начинал «воспитывать» сына. Когда Никита был младше, иногда в выходные отец вдруг решал проверить у него уроки (до которых ему неделями не было дела) и обязательно находил, за что отчитать.

А если разговор заходил о баскетболе, начинался настоящий скандал. Как и сейчас.

– Я сегодня заезжал в твою школу. Пообщался с директором насчет экзаменов. Никита, ты должен срочно заняться учебой. С такими результатами, как сейчас, тебя ни в один приличный вуз запихнуть не удастся.

– Ты шутишь?! – взвился Никита. – Какой вуз? Мне уже поступило предложение от «Железных когтей»! В августе я еду к ним играть в молодежке.

– Никита, пойми, баскетбол – это… временно. Да и с твоими способностями особых высот в спорте не достигнешь. Я твержу это тебе последние два года, но ты упрям как баран и отказываешься слушать.

– Твой отец был баскетболистом! Как у тебя язык поворачивается говорить такое! Ты же сам знаешь, что такое страсть к спорту!

– Вот именно! Поэтому я прекрасно понимаю, что всю так называемую баскетбольную карьеру ты просидишь на скамейке запасных. Или, как твой дед, станешь тренером второсортной детской команды. Хочешь потратить следующие пятнадцать лет впустую? Стать посредственностью? Или все-таки займешься семейным бизнесом, начнешь зарабатывать деньги и строить достойное будущее?

– Достойное кого? Тебя и твоих снобских замашек? Я и так всю жизнь только и делаю, что подчиняюсь твоим глупым правилам!

Никита вскочил. Лицо его покраснело, вены на шее вздулись. Если отец не замолчит, он просто взорвется.

Отец далеко не в первый раз заводил этот разговор. Пока Никите не исполнилось пятнадцать лет, тот действительно был его кумиром, примером для подражания, тем, кого Никита беспрекословно слушался и чьи слова никогда не подвергал сомнению. Но чем старше он становился, тем отчетливее понимал: не все, что отец говорит – истина. Между ними начался почти открытый конфликт, и Никита почти все делал наперекор отцу.

Баскетбол оставался единственным, что доставляло ему удовольствие, мотивировало двигаться дальше. Он не откажется от него лишь потому, что отец считает его, Никиту, бездарностью или боится, что тот, как его дед, не добьется особых высот. Приглашение в «Железные когти» доказывало, что отец ошибается, и отступать Никита не собирался.

– Послушай, я твой отец и желаю тебе только лучшего, – Михаил Дмитриевич говорил медленно, но твердо. – Ты должен хорошо сдать экзамены, потому что когда через год ты прибежишь жаловаться, что устал сидеть на скамейке запасных, разбираться с этой проблемой придется мне.

– Не прибегу, – процедил Никита.

– Я не собираюсь с тобой спорить, это бессмысленно, – отец закрыл ноутбук и встал. – Повторяю, экзамены ты должен сдать хорошо. Не меньше семидесяти баллов на ЕГЭ по русскому языку. С ним у тебя, как мне сказали, хуже всего.

– Какой ЕГЭ? Какие семьдесят баллов? У меня конец сезона, который нужно достойно закрыть и выиграть у «Запада»!

– Если через две недели ты не сдашь пробный экзамен на семьдесят баллов, сезон доигрывать не будешь. Я заберу твои документы из «Оникса». Тебе пока еще семнадцать. И решения принимаю я. Если у меня не будет уверенности, что ты не завалишь итоговый экзамен, сезон для тебя закончится раньше времени.