Таймдайвер
Шрифт:
Гардин же впился глазами в раненного воина, который не спеша подобрал один из арбалетов, сдернул с плеча убитого стрелка подсумок с арбалетными болтами и устало прислонился к массивным перилам моста. Меч он осторожно положил рядом с собой. Потом так же не спеша взвел тетиву и пристроил первую стрелу на ложе. Быстро прицелился и спустил курок. Стрела еще только входила в грудь одного из противников, а арбалет уже снова был взведен, и новая стрела заняла свое место.
Сергею плохо было видно лицо воина, но то, как он держался, как владел мечом... Да и сам меч... Сергей уже видел его и был уверен, что не ошибается.
– Быстро в машину! – Крикнул
Ни Семену, ни Николаю не пришлось повторять дважды. Оба кинулись к автомобилю. Тот тут же сорвался с места и понесся вниз по направлению к мосту. Машину мотало из стороны в сторону и Сергею стоило большого труда удержать ее на дороге. Железо скрежетало и стонало, прося пощады. Семена с Николаем на заднем сиденье мотало, как пестик в колоколе. Но все это было неважно. Сергей боялся лишь одного - опоздать.
Несколько минут растянулись на часы. Казалось, все напрасно, им не успеть... Когда машина выскочила на прямой участок дороги, ведущий к мосту, Сергей до предела вжал педаль газа в пол, и автомобиль рванулся вперед еще быстрее. Уже подъезжая, Сергей увидел, что все три всадника, пытавшиеся отсрочить смерть товарища, погибли. Но они дорого продали жизни. На том месте, где они держали свой рубеж, осталось с десяток мертвых тел.
Остальные же, преодолев неожиданный заслон, снова пустили коней вскачь. Им осталось расправиться лишь с одним воином. Тот уже отложил в сторону арбалет и выпрямился, взяв в руки меч, чтобы принять смерть, как подобает воину.
На мост Сергей выскочил раньше преследователей. Когда казалось, что ничто не может им помешать расправиться с последним воином, те вдруг увидели, что на них с другой стороны моста с оглушительным грохотом и лязгом несется чудовище с огромными горящими глазами и дико орет. Уже проезжая по мосту Сергей не переставая давил на клаксон. Он достиг того эффекта, которого и ожидал. Нападавшие бросились врассыпную, бросая оружие и давя друг друга. Сколько будет продолжаться паника, было неизвестно и, поэтому, нужно было спешить.
Резко взвизгнули тормоза, и машина остановилась прямо у стоявшего на мосту раненного воина. Сергей перегнулся и открыл переднюю правую дверь.
– Чего смотришь! Я это. Садись быстрее.!
На него из под шлема смотрели полные ужаса глаза. Лицо воина было бледным, как мел. Непонятно только, от потери крови или от пережитого только что ужаса. Через секунду взгляд стал осмысленным и воин осторожно спросил:
– Сергей? Это ты?
– Я, конечно, а кто же еще! Тут что, многие катаются верхом на таких чудовищах? Забирайся быстрее внутрь, пока они не очухались.
Не без труда воин втиснулся на переднее сидение. Шлем ему пришлось снять и бросить на мосту. Меч оставлять он отказался категорически, и его пришлось просунуть назад так, что острие лежало как раз между Семеном и Николаем, упираясь в заднее сидение. Оба покосились на окровавленное лезвие, но благоразумно помолчали. Лишь отодвинулись от него в стороны, насколько позволяла ширина автомобиля.
Тем временем самые отчаянные из преследователей стали осторожно приближаться к мосту. Сергей не стал больше ждать и резко дал по газам, круто вывернув руль. Машину развернуло практически на месте на сто восемьдесят градусов, а тех, кто имел неосторожность приблизиться к мосту, обдало градом мелких камней и снопом пыли, вырвавшейся из-под колес. Что не придало нападавшим храбрости, скорее наоборот. Сергей снова вжал педаль газа до предела и погнал машину в обратный путь. Что будет,
Прямой участок дороги закончился и сразу за ним поворот и достаточно крутой подъем. Как старенький автомобиль его преодолеет, было неизвестно. И тут, у самого поворота Сергей заметил еще одну дорогу, ведущую не вверх, а вниз. При спуске он не обратил на нее внимания. Оно и понятно, все его мысли были заняты совершенно другим. Прикинув на ходу, что дорога вполне широкая, чтобы по ней прошла машина, Сергей свернул на нее, справедливо полагая, что ехать вниз в данной ситуации предпочтительнее, чем вверх.
Спуск оказался круче, чем хотелось бы. Сергею пришлось применить все свое умение, чтобы удержать машину на всех четырех колесах. После нескольких головокружительных поворотов дорога сворачивала в густые заросли облепихи и скрывалась в них. Ветки беспощадно хлестали по стеклам. Несколько секунд вокруг не было ничего видно, кроме крупных желтых ягод, облепивших машину со всех сторон. Но вскоре все закончилось и машина, наконец-то, вырвалась на свободу из цепких липких пальцев. Кусты сменились густым лесом, по которому дорога бежала дальше.
Видимость была не ахти какая, так как все стекла были замазаны желтым липким соком и даже дворники не очень-то помогали. Но останавливаться было нельзя. Погоня могла показаться в любую минуту. Всматриваясь вперед сквозь желтые разводы, Сергей продолжал гнать машину, насколько это было возможно. Что-то несообразное ситуации обратило на себя его внимание, но что именно, понять он не мог, как ни пытался. И лишь проехав еще немного, он понял, что же его смущало... Черно-белые столбики, стоявшие вдоль лесной дороги, которая уже давно перестала быть грунтовой, а покрылась отличным, без единой трещинки асфальтом.
18
Некоторое время в машине стояла полная тишина. Готфрид сидел, сосредоточенно глядя на дорогу. У него перед глазами стояла погоня, бой и гибель товарищей. Казалось, даже свое неожиданное спасение он до конца так и не осознал.
Семен и Николаем тоже оказались выбитыми из колеи необычным зрелищем, увиденным ими меньше получаса назад. Сражение, которому они стали свидетелями, совсем не походило на киношные битвы, к которым все давно привыкли. Не было ни диких криков, сопровождающих каждый удар, ни головокружительных пируэтов, постоянно совершаемых бойцами... Совершенно ничего от привычного зрелища. Практически весь виденный ими бой проходил в полном молчании и длился лишь несколько минут. Только стук копыт, ржание лошадей и лязг металла. Вот крови действительно было много, как и в кино. Но только была она не ярко красная, а темная, почти черная. А отсеченная голова, которая на экране выглядела, как живая, так и вовсе в действительности больше походила на уродливый кусок мяса, будто никогда и не принадлежащий живому человеку.
Семен, как человек, которому постоянно по роду профессии приходилось сталкиваться с ранами, разрезами и тому подобными вещами, и то был поражен до глубины души. Что же до Николая, то тот держался из последних сил, чтобы его не вывернуло прямо тут же, в машине. Лицо его стало белым, как полотно. Как только Сергей остановил автомобиль, Николай быстро сунул коробку с покупкой, которую все это время так и держал на коленях, в руки Семену и опрометью выскочил наружу. Вернулся он через несколько минут, вытирая салфеткой рот и глубоко дыша.