Таймер для обреченных
Шрифт:
Алешин сошел с мостика, набросив на плечи теплую куртку. Став у леерного ограждения с левого борта, он цыкнул на охранников:
— Не ходите за мной по пятам! Станьте в стороне.
Отходя от Хургады, он видел номерное либерийское судно, подходившее к причалу. На его талях, кроме шлюпок, поскрипывал скоростной моторный бот. Его и поджидал в нетерпении капитан, попыхивая трубкой.
Встречный ветер при рулях судна влево чуть сносил его от острова. Слева же послышался рокот мотора. Бот шел без сигнальных огней, ориентируясь на различительные огни «Циклона». Старпом на мостике также
Трафик контрабандных алмазов был долог и сложен и тем не менее безопасен. Левые алмазы доставлялись в Египет из Либерии морем через Кейптаун либерийскими контрабандистами. В Красном море контрабанда передавалась экипажу российского судна. Оно проходило Суэц, Средиземное море и выходило в Черное с конечным пунктом в Новороссийске. Трафик не давал сбоев больше двух лет. Хотя капитаны российских судов не раз говорили хозяину, что их «просто-напросто бог миловал». Красное море кишело пиратами. 2003 год стал для контрабандистов несчастливым. «Циклон-2» взяла на абордаж каперская команда. Реквизировав товар, их капитан отметился в судовом журнале скупо — JB. Всего две буквы, они олицетворяли две цифры и множество нулей после них. Капитан «Циклона-1» всеми силами души противился тому, чтобы его судно не стало вторым по определению.
Либерийский шкипер поднялся на борт по веревочному трапу, поздоровался с русским капитаном за руку и покосился на парней с автоматами. Его глаза вопрошали: «Что это значит?» — «Все нормально», — успокоил его Алешин. И вслух добавил:
— Поднимемся ко мне в каюту. — Как обычно, два капитана решили обстряпать одно дельце. На этот раз — не у борта после передачи товара, а вдали от посторонних глаз. Алешин не посчитал себя ловкачом, освобождаясь от опеки, — просто охранники с места не двинутся, пока контрабанда находится у них под ногами, на палубе моторного бота.
В каюте капитана шкипер передал Алешину небольшой сверток. Капитан развернул его и проверил алмазы. Покивав, он положил сверток в карман и расплатился со шкипером за товар, который носил определение «левее левого». Алешин и капитаны других судов, вступив в сговор с либерийскими поставщиками, покупали у них небольшие партии алмазов и реализовывали товар по своим каналам.
Шкипер пересчитал деньги и кивнул: «О'кей!»
Они спустились на палубу.
Шкипер крикнул что-то на языке бакве и сбросил на палубу покачивающегося на волнах бота фал. Через минуту он вытянул и бросил на палубу брезентовую сумку с длинными лямками. Передача товара была скреплена росчерком капитанов, и они, поделив «накладные», попрощались.
Алешин в окружении охраны прошел в свою каюту и запер контрабанду в сейф. Положив ключ в карман, он многозначительно сказал:
— Вот теперь внимание. Обычно после этого все и начинается.
Обычно — это всего лишь одно нападение. Тем не менее оно протискивалось, норовя занять место в целом ряду морских грабежей.
2
Абордажный катер уже терся привальным брусом о правый борт «Циклона». Маскируясь шумом моторного бота, он прятал работу своего двигателя под толстыми одеялами и подошел к судну с наветренной стороны, тут же прячась
Джеб жестом руки отдал Тимуру и Чижику команду, и через скобы, расположенные на корпусе судна в районе главного двигателя, перелетели капроновые швартовы. Растянув лодку вдоль борта, морпехи дожидались работы мотора. С мостика в машинное отделение поступила команда, и гребной винт «Циклона» вспенил воду. Веревки натянулись, и катер стал спутником транспортника.
Блинков проверил крепления на поясе. На пояснице были закреплены магнитные «присоски», сбоку подсумок с магазинами на двадцать патронов, через плечо перекинут ремень израильского «узи» со сложенным прикладом. Сейчас лодка находилась в районе упорного подшипника, шум двигателя заполнил коридор гребного вала и проникал наружу через корпус судна. Два абордажных крюка взлетели и зацепились за металлические леера.
«Кок, Чижик — пошли!» — отдавал команды Джеб, стоя на палубе катера. Два бойца, обтянутые неопреном, увеличенными копиями лягушек поднялись на верхнюю палубу «Циклона» и перебежали к левой вентиляционной головке. Маскируясь за комингсом грузового люка, они взяли под контроль правый выход из матросских кубриков.
«Весельчак, Тимур — вперед!» Очередная пара бойцов, поднявшись на борт судна, обежала люк и затаилась, взяв оружие на изготовку, у второго выхода.
«Родик, Клюв — пошли!»
Джеб взобрался по веревке последним.
Он поставил перед собой задачу определить охрану и выманить всех, кто имел оружие, на палубы. Откровенная расправа его не устраивала, и он всячески избегал жертв. Чтобы его план сработал, ему было необходимо придерживаться прежней тактики и взойти на борт судна сразу же после передачи товара. Алмазы наверняка в каюте капитана — месте, где даже таможенники и пограничники редкие гости. Каюту капитана, как клетку с волшебной белочкой, строго стерегут. Там или большая часть охраны, или в полном составе.
Джеб кивнул Весельчаку: «Со мной!» Пригибаясь, они пробежали вдоль фальшборта и остановились перед желтой дверью с иллюминатором, ведущей на мостик. «Давай!» — командир кивнул Веселовскому. Тот открыл дверь и отступил в сторону, давая Джебу дорогу. Три пролета металлической лестницы они преодолели на одном дыхании и несколько мгновений переводили дух напротив входа в рубку. Схожая команда, и Блинков шагнул внутрь.
У штурвала стоял рулевой, рядом на откидной полке сидел штурман. Джеб дал посмотреть на себя и Весельчака, закрывшего за собой дверь. Они были без масок. Лица делали неузнаваемыми неопреновые шлемы, стягивающие кожу.
Блинков поднял штурмана с лавки, направив на него «узи».
— Сейчас ты дашь в машинное отделение команду «Стоп машина!». И если ты дернешься, я тебя по полу размажу! Стой! Ты дашь команду по моему приказу. А пока...
Блинков подошел к штурманскому столику и открыл судовой журнал. Взяв ручку, крепившуюся с журналом витым шнурком, он вывел на чистой странице две буквы — JB. Отступая к двери, он кивнул штурману:
— Можешь открыть рот.
Он слышал штурмана, выполнившего приказ, сбегая по трапу. Ступив на палубу, которая отозвалась сбросом оборотов машины, Блинков поторопил товарища: