Таймлесс. Изумрудная книга
Шрифт:
Одна рука принадлежала Гидеону, а вторая — мистеру Уитмену, — как только я это увидела, то тут же отдёрнула ладони, словно боясь обжечься.
— Э-м-м, спасибо, — пробормотала я, нервно поправляя платье и стараясь изо всех сил успокоить страшное серцебиение. Затем я пригляделась к Гидеону и улыбнулась. Я просто не смогла сдержаться. Мадам Россини действительно не зря восхищалась морским цветом, а идеально выглаженный, без единой складки, сюртук прекрасно сидел, подчёркивая фигуру Гидеона. От плеч и до кончиков туфель с большими застёжками передо мной предстал поистине волшебный
— А я-то думала, это только мне придётся выглядеть по-дурацки, — сказала я.
Его глаза весело блеснули.
— По крайней мере, я смог уговорить Джордано не обсыпать меня пудрой и не обклеивать мушками.
Ну, он и без всякой пудры был бледным как мел. На секунду я забыла обо всём на свете, следуя взглядом за идеальной линией его подбородка и губ, но тут же снова взяла себя в руки и бросила на него хмурый взгляд.
— Остальные ждут внизу. Советую поторопиться, прежде чем хлынет поток школьников, — сказал мистер Уитмен и бросил красноречивый взгляд на другую сторону улицы, где как раз остановились две дамочки с собачками и во все глаза смотрели на нас.
Если вам так уж важно не привлекать внимание, возможно, стоит выбирать машины поскромнее. Ну и, конечно, не развозить по всему Лондону парней и девчонок, переодетых в странные костюмы.
Гидеон протянул руку, но в этот момент сзади послышался глухой шлепок, и я обернулась. Это был Химериус. Он приземлился на крышу машины и несколько секунд лежал ничком, распластавшись, словно камбала на сковородке.
— Проклятье, — прокаркал он, — не могли подождать меня самую малость?
Если я всё правильно поняла, то он не успел на машину из Темпла.
— Мне пришлось лететь всю дорогу! Но ведь не могу же я отпустить тебя, не попрощавшись, — он поднялся в воздух и похлопал меня по плечу. Я почувствовала, как меня обнимаю мокрые холодные лапки.
— Итак, госпожа магистр святого ордена пухлых поросят, — сказал он, — когда попадёшь в прошлое с тем-чьё-имя-мы-предпочитаем-не-произносить, — он пренебрежительно глянул в сторону Гидеона, — не забудь как следует двинуть ему ногой во время менуэта. И держись подальше от этого графа.
В его голосе сквозила неподдельная тревога. Я поперхнулась. Но тут он продолжил:
— И да, если будешь сильно возникать, посмотрим, как ты обойдёшься без меня. Вот возьму и найду себе нового человека! — он хитро улыбнулся и, не дожидаясь моего ответа, засвистел на собак, которые испуганно рвались с поводков.
— Гвендолин, ты о чём замечталась? — Гидеон подал мне руку. — То есть, я хотел сказать, мисс Грей, какие мысли вас гложут? Не будете ли вы так любезны сопровождать меня на балу в 1782 году?
— Даже не думай. Играть на публику начнём только когда окажемся на месте, — тихо сказала я, чтобы ни мистер Джордж, ни мистер Уитмен, которые шли впереди, нас не услышали. — А до тех пор мне бы хотелось максимально избежать всякого телесного контакта с тобой, если ты, конечно, не против. Кроме того, я нормально тут ориентируюсь, это ведь, всё-таки, моя школа.
И эта школа сегодня, после полудня в пятницу, казалась абсолютно вымершей.
— Для меня, как поклонника искусства, большой честью является приветствовать вас здесь и предоставить школьный актовый зал для репетиций, пока у вас не появится возможность переместиться в ваше репетиционное помещение. Какие восхитительные костюмы! — поравнявшись со мной, директор Гиллз остановился как вкопанный:
— Так-так-так… Где-то я вас уже видел. Кажется, ты одна из тех злобных девчонок с лягушонком, да?
Я заставила себя улыбнуться.
— Да, директор Гиллз, — сказала я.
— Что ж, я рад, что ты выбрала столь прекрасное времяпрепровождение. Теперь тебе не будут больше приходить в голову такие глупые идеи, — он одарил всех сияющей улыбкой. — Желаю всем вам успеха, или как там у вас говорят, ни пуха, ни пера, постучим по дереву… — директор Гиллз явно был в прекрасном расположении духа, он помахал нам ещё раз и исчез за дверью вместе со своей тележкой — направился навстречу солнечным выходным. Я проводила его завистливым взглядом.
— Одна из злобных девчонок? — повторил Гидеон, спускаясь в старинный подвал и бросая на меня заинтересованный взгляд.
Я постаралась сосредоточиться на своих нарядах, подняла шуршащие юбки как можно выше, чтобы не зацепиться и не упасть.
— Мы с Лесли, моей подругой, были вынуждены подкинуть мёртвого лягушонка в суп одной нашей однокласснице. А директор Гиллз всё никак не забудет об этой истории.
— Были вынуждены положить лягушонка в суп одноклассницы?
— Да, — ответила я и окинула его высокомерным взглядом. — Из педагогических соображений иногда приходится идти на такие поступки, которые вызовут отторжение окружающих.
В подвале, прямо под стеной со старательно выведенной цитатой Дега «Художник пишет картину с тем же чувством, с каким преступник совершает преступление», вокруг хронографа уже собрались все подозреваемые: Фальк де Виллер, мистер Марли и доктор Уайт, раскладывающий на столе медицинские инструменты и перевязочные бинты. Хорошо, что хотя бы Джордано мы оставили в Темпле, — он, наверное, до сих пор так и стоит у входа, всплёскивая руками.
Мистер Джордж подмигнул мне.
— Мне в голову только что пришла одна замечательная идея, — прошептал он. — Если ты вдруг почувствуешь, что не знаешь, как себя дальше вести, просто падай в обморок. В те времена дамы частенько теряли сознание, виной тому были слишком туго затянутые корсеты, а может, плохой воздух, или просто так было удобнее, наверняка знать не может никто.
— Надо будет запомнить, — сказала я и уже приготовилась испробовать совет мистера Джорджа. Только вот Гидеон, казалось, предугадал мои намеренья. Он взял меня за руку и едва заметно улыбнулся.