Таймлесс. Сапфировая книга
Шрифт:
Кто бы мог поверить, что мне доведётся ещё хоть раз в жизни увидеться с дедушкой?
О чём мне следует ему рассказать, а о чём лучше умолчать? В панике я пыталась также сообразить, что же мне самой стоит спросить. Вообще-то, он был моим единственным союзником, вот только наше время не совпадало. Неужели из этого 1948-го он сможет приблизить меня к ответу хоть на один из этих мрачных вопросов?
Лукас всё не появлялся. Каждая минута, проведённая в ожидании, усиливала мои сомнения.
А вдруг он соврал, и сейчас сюда ворвутся Люси и Пол с большим
Я облегчённо вздохнула.
— Вот, держи, подкрепись, — Лукас бросил мне банан, взял ещё один стул, поставил его между двумя другими и положил на него блокнот.
— Прости, что я так долго. Мне на пути попался этот жуткий Кеннет де Виллер. Терпеть не могу де Виллеров, они так и норовят всюду сунуть свой любопытный нос, всё-то им хочется держать под контролем, всем управлять. Вдобавок, де Виллеры всегда уверены, что они абсолютно правы в любой ситуации!
— Точно сказано, — пробормотала я.
Лукас потёр запястье правой руки.
— Тогда давай приступим, внучка. Ты — Рубин, двенадцатая в Кругу. Алмаз из рода де Виллеров родился на два года раньше тебя. В твоём времени ему должно быть примерно девятнадцать. Как его зовут, ты говоришь?
— Гидеон, — сказала я, и на душе у меня сразу потеплело, просто от того, что я произнесла его имя.
— Гидеон де Виллер, — рука Лукаса заскользила по бумаге. — И он такой же неприятный тип, как и все де Виллеры, но ты его поцеловала, насколько я понял, так? Не слишком ли ты маленькая для таких вещей?
— Скорее наоборот, — ответила я. — В нашем классе все девчонки уже пьют таблетки.
Ну, то есть, почти все, за исключением Аишани, Пегги и Кейсси Кларк. Но Аишани из консервативной индийской семьи, родители убьют её, даже если она только посмотрит на какого-то мальчика. Пегги, кажется, больше увлекается девочками. А Кейсси пока что вся в прыщах, но, надеюсь, все угри когда-нибудь сойдут, и тогда она сразу же станет более дружелюбной и перестанет бурчать: «Чего вылупился?!», хотя пока что она именно так себя и ведёт, только лишь какой-нибудь мальчик осмелится глянуть в её сторону.
— О, Шарлотта тоже о сексе не помышляет. Поэтому Гордон Гельдерман называет её нашей Снежной Королевой. Но у меня теперь возникли большие сомнения, подходит ли ей такая кличка… — я заскрежетала зубами, потому что перед моими глазами снова всплыла отчётливая картинка: Шарлотта смотрит на Гидеона, и наоборот. Ведь если задуматься, как быстро Гидеону пришла мысль меня поцеловать, а именно — через два дня после нашего знакомства, даже представлять не хочется, что могло произойти между ним и Шарлоттой за четыре года тесного общения.
— Что за таблетки такие? — спросил Лукас.
— В смысле? —
Но мне об этом знать не обязательно.
— Что-то мне не хочется говорить с тобой о сексе, дедуля, правда, давай сменим тему.
Лукас покачал головой.
— А мне не хочется слышать из твоих уст это слово. Я не имею в виду слово дедуля.
— Ладно, — я принялась за банан, а Лукас что-то написал в свой блокнот. — Как же вы его называете тогда?
— Что называем?
— Секс?
— Мы об этом не разговариваем, — сказал Лукас и ещё ниже склонился над блокнотом. — По крайней мере, не с шестнадцатилетними девушками. Итак, продолжим: Люси и Пол украли хронограф прежде, чем в него внесли кровь двух последних путешественников во времени. Затем хранители решили использовать второй хронограф, но тогда предстоит собрать кровь остальных путешественников.
— Не всех. Гидеон разыскал почти каждого из них и взял кровь. Не хватает только леди Тилни и Опала, Элизы какой-то, забыла её фамилию.
— Элани Бёргли, — сказал Лукас. — Она была придворной дамой Елизаветы Первой и в восемнадцать лет умерла от лихорадки.
— Ага. Ну, и плюс кровь Люси и Пола, конечно. Поэтому мы охотимся за их кровью, а они — за нашей, если я всё правильно поняла.
— То есть, сейчас существуют два хронографа, с помощью которых можно завершить Круг Двенадцати? Невероятно!
— Что случится, когда Круг замкнётся?
— Тогда раскроется тайна! — торжественно сказал Лукас.
— Ну вот опять! Только не начинай, — я рассерженно махнула головой. — Может, скажешь что-нибудь более конкретное?
— В пророчестве говорится, что орёл взлетит, человечество преодолеет болезни и смерть, и начнётся новая эра.
— Угу, — сказала я таким же растерянным тоном. — Значит, всё будет хорошо, да?
— Даже очень хорошо. Эти события продвинут человечество далеко вперёд. Для того чтобы исполнилось пророчество, граф Сен-Жермен основал ложу хранителей. Среди членов ложи — самые влиятельные и умные люди из многих стран. Мы все хотим одного: сохранить тайну, чтобы в назначенный час она спасла этот мир.
Ура! Кажется, что-то проясняется. В его словах, по сравнению со всеми предыдущими объяснениями, было хоть немного конкретики.
— Но почему же Люси и Пол не хотят, чтобы Круг замкнулся?
Лукас вздохнул.
— Понятия не имею. Когда вы встречались, говоришь?
— В 1912 году, — сказала я, — в июне, двадцать второго числа. Или двадцать четвёртого. Что-то я не запомнила, — чем старательнее я вспоминала, тем больше сомневалась.
— Хотя, может, и двенадцатого. Число было чётное, это точно. Восемнадцатого? В любом случае, был вечер. Леди Тилни накрыла стол, потому что как раз пришло время пить чай, — затем до меня дошло, что я только что натворила. Я в отчаянии закрыла рот руками. — Ой!