Тайна 21 июня 1941
Шрифт:
«Поймут ли вас в ближайшее время?..»
Обязательно прочтите эти мемуары полностью. И неизбежно придёте к выводу, что не то что в ближайшее, но и в нынешнее время то, как работал Грабин, не по плечу абсолютному большинству наших хозяев производства или их, как сейчас модно говорить, топ-менеджеров.
Что же говорить о том времени?
Сталин тогда, пусть с опозданием, но это понял, назвав деятельность конструктора «революцией в технике».
Почему же не понял сразу?
Здесь, кроме необычности и
Первый.
Обстановка. Январь 1942 года — это то самое время, когда советское производство могло ещё давать фронту только крохи от потребного им. Пока ещё не раскрутилась работа тех полутора тысяч предприятий, что были эвакуированы в 1941 году на восток.
Плюс потерянные тогда же трудовые ресурсы и сырьё.
А продукция эта была нужна остро. Просто-таки отчаянно остро. Как писал тогда Сталин в телеграмме одному из директоров авиационных заводов: «Ил-2 сейчас нужны армии как воздух, как хлеб…»
А что тогда было не нужно «как воздух, как хлеб»?
Тогда, в той обстановке, по мнению сугубых практиков, было не до конструкторских изысков, не до жиру попросту говоря. И занятия такие, в большинстве своём, отвлекая какие-то ресурсы от самого главного — производства, были в той убийственной ситуации действительно вредны для интересов государства.
Но у Грабина как раз была совершенно обратная картина. У него эти «изыски» и стимулировали как раз не только улучшение качества оружия, но и увеличение в разы его производства. Причём, не когда-то там, в туманном будущем, а именно сейчас, в самый необходимый для этого момент.
Второй.
Быть специалистом во всём нельзя. Человеческая деятельность настолько многогранна, что охватить её всю, тем более, во всех тонкостях, попросту невозможно.
Для человека, руководящего всем, выход из положения в интересах дела может быть только один. Надо довериться мнению специалистов. Что Сталин, как мы с вами это видели, хорошо понимал. И чего неукоснительно придерживался.
Но здесь возникает неизбежная ситуация.
Кто и как доложит.
Грабину в конце-концов повезло. Сталину, пусть и задним числом, помог разобраться в происшедшем Ворошилов, судя по догадке Грабина, впрочем, вполне правдоподобной.
Но вот вопрос.
Кто и как доложил Сталину о работе Грабина накануне заседания ГКО? И доложил, судя по необычной разъярённости Сталина, весьма «квалифицированно».
Кто этот человек?
Это, конечно, навсегда останется тайной.
Но вот для меня лично никакого сомнения не вызывает то, что в пятидесятые годы он обязательно был среди активных обличителей «культа». И рассказывал, в числе многих других бывших «докладчиков», что именно Сталин виновен в четырёх годах войны и миллионах её жертв.
Чему многие охотно поверили.
Возвращаясь
И обратите внимание на слова Грабина — «обычная выдержка и хладнокровие изменили ему».
Обычная выдержка и хладнокровие.
То есть и он ладит о том же самом, о чём в один голос твердят люди, имевшие возможность общаться со Сталиным в процессе выработки решений.
Снова и ещё раз хочу обратить внимание на черту, подмеченную, как было сказано выше, адмиралом Исаковым.
Напомню ещё раз. Это, по-моему, необыкновенно важное для нас наблюдение.
…Трудно сказать, был ли он сдержан вообще, очевидно, нет. Но личину эту он давно одел на себя. Как шкуру, к которой привык до такой степени, что она стала его второй натурой. Это была не просто сдержанность, это была манера. Повадка, настолько тщательно разработанная, что она уже не воспринималась как манера. Ни одного лишнего жеста. Ни одного лишнего слова. Манера, выработанная настолько, что она воспринималась как естественная…
Конечно же, не был этот грузин сдержан по природе. И это иногда прорывалось, редко, правда, в самые тяжёлые моменты его жизни.
Всё же остальное время, ОБЫЧНО он был ровен, спокоен и немногословен. Думаю, что приведённые здесь примеры это убедительно подтверждают.
Объяснение этому адмирала Исакова выглядит безупречным. Виден в его оценке хороший психолог, наблюдательный человек, прекрасно разбирающийся в людях. Да, действительно, обычная манера поведения Сталина вовсе не была ему присуща от природы.
Он её создал сам.
Или, точнее, его привычное поведение, предъявляемое им окружающим, явилось следствием его постоянной работы над собой, его постоянного самоконтроля, в том числе, над собственным темпераментом.
Теперь зададимся вопросом о цене.
Ведь ясно же совершенно, что подобная неустанная работа над собой требует колоссальной силы воли и огромных постоянных усилий. Особенно на начальной стадии, пока не сложилась ещё привычка, совершенно тебе ранее не свойственная.
Однако, это самое «особенно» — вовсе не значит, что потом «личина» эта и «шкура» эта будут сидеть на тебе автоматически и безо всяких усилий. Поскольку темперамент — это такая штука, которую одной привычкой не победишь и не изменишь. Нужен для его обуздания постоянный и жёсткий самоконтроль.
Поэтому, задам я снова всего один вопрос.
А зачем?
Ведь следовать своему природному темпераменту обычно считается естественным.
Всеми считается. Ну, или — почти всеми.
И можно ещё понять такую внутреннюю работу, когда человек не достиг ещё вершин власти.