Тайна алмазного берега

Рэйтё Енё

– Это не секрет, – заметил Ламетр.

– Так кто же она?

– Моя жена, – ответил капитан.

Мы молча застыли как вкопанные.

3

– Дама, с которой вы познакомились этой ночью, – обратился капитан ко мне, – действительно графиня Ла Рошель. Это фамилия ее первого мужа. Впоследствии она развелась с графом и вышла замуж за капитана Мандлера. Однажды, когда я долгое время простаивал на Мадагаскаре, она сбежала со мной на моем корабле. В Париже мы поженились, а несколько месяцев спустя я получил анонимное

письмо с такими сведениями, что… В общем, несмотря на анонимность автора послания, все указанные там факты оказались достоверными, и я… расстался с ней. Она снова взяла фамилию капитана Мандлера, поскольку ее бракоразводный процесс оказался недействительным – она намеренно подстроила дело таким образом… Впоследствии я иногда видел ее… она постоянно находилась в обществе Ван дер Руфуса, богатого голландского банкира, человека великодушного и щедрого, который немало жертвует на благотворительные цели. Он единственный из прежних моих знакомых посетил меня в тюрьме и поинтересовался, не нуждаюсь ли я в чем-либо. Но и голландец лишил графиню своего покровительства – поговаривают, будто бы вновь сыграло свою роль анонимное письмо…

Хотя мне самому уже немало было известно, я был поражен услышанным.

– Неужто не нашлось ни одного желающего проучить эту негодяйку как следует? – изумился Хопкинс.

– Пора вернуться к делу! – прервал Альфонс Ничейный нашу увлекательную беседу. – По-моему, нам необходимо попасть в Сенегал раньше армии. Большую часть пути проделаем вместе с солдатами, а потом сбежим…

– И конечно же, понадобится дневник экспедиции, который капитан Мандлер прислал командованию, – задумчиво проговорил Ламетр.

– Надо раздобыть этот дневник! – заявил Альфонс.

Хопкинс озадаченно почесал подбородок, капитан Ламетр печально махнул рукой.

– Документы хранятся в сейфе генерала Рубо.

– Да ради правого дела не грех и медвежатниками поработать.

– Вы… не побоитесь устроить кражу со взломом из военного архива?!

– Уважаемый господин капитан! – обратился к нему Альфонс. – Вы берете на себя руководство сенегальской частью дела, а здесь… как до сих пор действовали мы, так и впредь станем подготавливать акцию.

Ламетр вздохнул.

– Я не раз имел возможность убедиться в правоте ваших слов. Так что не смею противиться…

После этого мы вернулись в казарму.

Глава десятая

1

На следующее утро нам объявили, что в нашем распоряжении свободный день. Это означало, что части готовятся выступать. Двойная норма курева и рома, служба с половинной нагрузкой и… неописуемая кутерьма и суматоха.

Словом, команда выступать в поход, можно сказать, висела в воздухе.

День свободы – сущий подарок судьбы. Даже для меня, хотя, по мнению Потрэна, я воспринимаю военную службу словно увеселение в семейном кругу. Когда я прохожу мимо караульной, где сержант самолично проверяет каждого отправляющегося в увольнительную легионера, он окидывает меня бдительным взором.

– На… ррво!

Значит, повернись направо.

Я поворачиваюсь.

– Крррм! – рычит

он. Развернись, мол, кругом.

Стоит ему обнаружить на моем мундире одну-единственную даже не складку – морщинку, топай, Оковалок, обратно.

Однако я не даю ему повода придраться.

– Надеюсь, нам будет оказана честь лицезреть господина легионера по случаю выступления в поход? Хочу подчеркнуть, что строй должен быть безукоризненным. Не приведи господь, полковник увидит, как вы шагаете в строю!.. Как, по-вашему, что он тогда мне скажет?

– Он скажет следующее: «Дорогой Потрэн…»

– Заткнись! Убирайся с глаз моих долой, скотина безрогая! – зашелся в крике наш бравый Потрэн, а я счел за благо ретироваться и направил свои стопы в порт, в свою любимую пивнушку «У четверки веселых осквернителей праха».

Но едва я успел хлопнуть десятую рюмашку коньяка, как меня тронул за плечо некий тип в форме шофера.

– Вас ждут у входа, сударь. Желают поговорить…

Я вышел. Из автомобиля с очаровательной улыбкой выглянула графиня Ла Рошель.

– Сердитесь на меня? – спросила она.

– Гра… графиня… – заплетающимся языком вымолвил я.

– Боитесь сесть ко мне в машину?

Я боюсь?! Естественно, я тотчас же плюхнулся на сиденье рядом с ней. Внутри автомобиля, подобно густому, тяжелому туману, витал пьянящий аромат жасмина.

– «Пале де Дане»! – скомандовала она шоферу.

– Графиня!.. Но ведь это же шикарное место, а я…

– Позвольте пригласить вас как выступающего в поход легионера…

Угощать напоследок легионеров, отправляющихся на очередную бойню, испокон веков считалось в этом городе модой. Через несколько минут автомобиль затормозил возле увеселительного заведения, и мы, рука об руку с графиней, вошли внутрь.

На примере всего написанного мною раньше вы могли убедиться, что я не из тщеславных, но должен признаться: приятно появиться с такой прекрасной, изысканной дамой в не менее изысканном, роскошном месте.

Вот только бы паркет не был таким скользким – коваными каблуками и то не зацепиться! Падая, я ухватился за недостаточно вышколенного официанта, и несколько чашечек кофе опрокинулись на колени компании за ближайшим столиком.

Разряженные в шелка дамы с визгом повскакивали с мест, а я, в соответствии с правилами хорошего тона, принялся оправдываться.

– Прошу прощения, но этот неуклюжий официант… нет чтобы делать свое дело, а он давай ворон ловить!.. – Я попытался промокнуть рукой платье одной из пострадавших дам, отчего она завизжала еще громче. Из неловкого положения меня выручил седовласый господин с приятным лицом.

– Дамы и господа! Среди нас находится легионер, которому не нынче-завтра отправляться в поход. Окажем ему достойный прием! Да здравствует легион!

Прогремел туш и крики «да здравствует!», «виват!».

– Меня зовут Ван дер Руфус! – представился седовласый господин.

– Очень приятно. А я Джон Фаулер.

Тут голландец заметил графиню, и лицо его враз сделалось холодным. Однако с дамой он раскланялся.

– Этот солдат – мой гость, минхерц.

– В таком случае прошу прощения за беспокойство… графиня. – Он еще раз поклонился и отошел.