Тайна античных свитков
Шрифт:
— Всегда полезно подвергать каждый открывающийся факт сомнению, — прокомментировал Макдаф. — А не хвататься за него, не проверив все как следует.
— Если сундук был спрятан в гавани, — заметил Тревор, — придется попотеть, чтобы его достать.
Макдаф кивнул:
— Задача почти невозможная, особенно учитывая фактор времени. — Он покосился на Джейн. — Думаешь, золото там?
— Не знаю, — отозвался Тревор. — Монеты… Мне не хочется в это верить, и одновременно страшно, что время упустим. Сам
— Как себя чувствует Джок? — поинтересовалась Джейн.
— Все так же. Ничего хорошего. Но и ухудшения нет. — Макдаф помялся. — А может, и не так же. У меня такое чувство, что в его голове что-то происходит. — Он развернулся и зашагал к конюшне, бросив напоследок: — В любом случае я за ним приглядываю.
— Что-то оптимизма маловато, — заметила Джейн и шагнула к дому. — Я удивлена — это же первая реальная ниточка к Цире.
— Наверное, Макдаф так не считает. Он не хочет, чтобы мы тратили время на пустые поиски. Ему нужен Рейли.
— Не больше, чем он нужен нам. — Джейн открыла дверь. — Пойду проведаю Марио. Еще увидимся.
— Где?
Она обернулась.
— В твоей или моей постели?
— А ты не скромен.
— По опыту знаю: нельзя отступать, добившись хоть малейшего успеха. А прошлую ночь я расцениваю как очень успешную.
«Успешная» было неверное слово. Один взгляд — и к Джейн вернулось вчерашнее возбуждение.
— Может, стоит придержать коней? Он покачал головой.
Почему она колеблется? Это на нее не похоже. Она всегда такая решительная, такая бесстрашная.
Потому что то, что между ними произошло, было слишком прекрасно. Моментами она совсем забывала, где она и что, и это ее страшило. Надо привыкнуть. Она переспала с ним потому, что внезапно осознала зыбкость бытия и не захотела больше терять ни одной сладостной минуты. Она протянула руку, схватила волшебную палочку, и та не подвела. И сейчас ее влекло к нему ничуть не меньше, чем накануне. И даже сильнее. Потому что теперь она знала, что ее ждет. А сегодня ей, как никогда, необходимо отвлечься.
— В твоей постели, — ответила Джейн и ступила на лестницу. — Только я не знаю, долго ли пробуду у Марио.
— Я подожду. — Тревор зашагал через холл. — Мне тоже надо кое-что сделать.
— Что, например?
— Например, позвонить Бреннеру и узнать, нет ли новостей. — Он улыбнулся. — Потом заняться этим Демонидом. Утром на него не было времени.
— Может, его и не существует вовсе, — устало проговорила Джейн. — Это был только сон. Зато Джулия, найденная в море, может оказаться Цирой.
Он качнул головой.
— Ты просто устала. Дадим старику Демониду шанс. — И он прикрыл за собой дверь библиотеки.
Джейн и вправду устала. И подрастеряла свой энтузиазм. Ей не хотелось, чтобы несчастная девушка из музея оказалась Цирой. Но
Черт побери! Но эта девушка — не ее Цира! Не та женщина, что жила в ее сознании и снах на протяжении четырех последних лет.
Тогда докопайся до правды! Забудь о снах и потерпи, пока Марио вдохнет в нее жизнь.
— Как успехи? — спросил Марио, едва Джейн появилась на пороге кабинета.
— Мне показали останки женщины, найденные в море недалеко от берега. Очень похожа на Циру. — Она подошла к статуе. Эта решимость, ирония, сила — все это было от ее Циры. — Это вполне может быть она. Но как она очутилась в гавани, если мы знаем, что свитки она писала в катакомбах? — Джейн повернулась к Марио. — Долго тебе еще?
— Недолго. — Он выпрямился и потер глаза. — Почти все утерянные слова я восстановил. Отчасти наугад, но смысл теперь ясен.
— И когда?
— Джейн, не дави на меня! Я и так уже бросил тренировки с Тревором и Макдафом и занимаюсь одной работой. Как только, так сразу.
— Прости. — Она опять посмотрела на мраморный бюст. — Но ты уже можешь сказать, будет нам от этого свитка толк или нет?
— Могу только сказать, что он писался второпях и как раз в тот день она собиралась покинуть катакомбы.
— То есть в день извержения?
— Этого мы не знаем. Даты на свитке нет. Он мог быть написан задолго до извержения. А в день катастрофы она вполне могла оказаться на море.
— Пожалуй, ты прав. — То, что ей снилось, что Цира в момент извержения мечется в подземном ходе, еще не означает, что так оно и было. — А о золоте есть что-нибудь?
— Ничего конкретного.
— Может быть, о корабле?
Он с любопытством поднял глаза.
— Нет. А что?
Она не собиралась пересказывать Марио свои сны, которые все больше теряли смысл.
— Если она направилась в гавань, должны были быть причины.
— Причины? Чтобы спастись, конечно! Она была в театре и спасала свою жизнь.
Логичное объяснение. Надо принять его вместо того, чтобы сопротивляться и искать другой ответ. Признать, как говорит Ева, что найденные в море останки — это тупик.
— К завтрашнему дню не успеешь?
— Вполне возможно. Если спать не буду. — Марио кисло улыбнулся. — Не возражаешь против такой жертвы с моей стороны?
— Это уж тебе решать. Я эгоистка, по мне — чем скорей, тем лучше. Отоспишься, когда закончишь. — И серьезно добавила: — В глубине души я всегда наделась, что мы найдем это золото, а сейчас у меня чувство, как будто я в открытом море и ищу спасательный плот. Я не знаю, куда кинуться. Ощущение полной беспомощности. Надо с этим что-то делать, Марио.