Тайна ассистентки дракона

Одувалова Ольга

– Хватит хлопать, придурки, – бурчал раздраженный голодный Вестейн.

И еще, как мне показалось, немного расстроенный. Наверное, конференция очень важна и для него, и для «Бла–бла–бла Мага». Меня накрыло чувством вины. Ребенка рядом – истерикой.

Когда дракон остановился, пассажиры снова вскочили. Среди всех нас легко было найти пессимистов: только они остались на местах.

И снова нас отказались выпускать, пообещав все–таки доставить во Вьюжск.

Мы взлетели в третий раз, и снова получили по холодному бутерброду. Вестейн осторожно запихивал их в кармашек впереди

стоящего кресла, выстраивая в ряд, и было в этом что–то пугающее. Он мне напоминал маньяка, с упоением расставляющего жутких кукол на полке. Хотелось бы, чтобы его жертвой стала не я…

Ох и натворили мы с Шушанной дел!

Отомщу Истону так, что он забудет, как превращаться!

Когда двери кабины все–таки открылись, я заметно оживилась, но в следующую секунду разочарованно застонала. Нас не собирались выпускать, напротив! К нам запустили целый табор степных эльфов!

Ну то есть, надо пояснить, что они собой представляли. Наряженные, увешанные кучей украшений, голосистые, активные и очень жизнерадостные. Степные эльфы – кочевой народ, привыкший к просторам, чистому небу над головой и безграничной свободе. Их не слишком то любили родичи, эльфы королевские, из–за горячего нрава. Едва мы взлетели, эльфийский табор завел грустную, но энергичную песнь.

– Красиво, – сказала я. – Но уж очень громко. Интересно, о чем они поют?

– О том, как пастух влюбился в дух степи, подарил ей всех коров, отгреб вечером от хозяина стада и помер в пустом коровнике.

– Уже не так красиво.

– Там есть куплет про закат.

– Я хочу выйти.

– Как же ты, куколка, собиралась делать карьеру, если не следуешь главному правилу мага–дельца?

– Какому правилу? – удивленно моргнула я.

– Если тебе насилуют мозг – расслабься, отыграешься на ком–нибудь позже.

Я подозрительно прищурилась:

– И на ком отыграетесь вы?

– Если повезет и попаду во Вьюжск – на Истоне. А если нет, на одной особе. Возможно, ты ее знаешь. Миленькая такая блондиночка, таскается с крысой в клетке.

– Нет, – покачала я головой после секундного замешательства, – не знаю никого похожего. Правда, белочка моя?

Шуша активно запищала. Она тоже была голодной: ее яблоки мы сожрали где–то между Дракобургом и Эльфвиллом.

И вновь мы куда–то летели. У меня так болела спина от неудобного кресла, что я была готова изогнуться, как неведомая буква, лишь бы облегчить эту боль! В кабине уже царил настоящий хаос: пассажиры кричали, дети рыдали, степные эльфы пели. Проводницы даже не пытались навести порядок в нашем летающем хаосе, просто закрылись в служебной кабине и чем–то ее подперли: Вестейн пытался пробиться, вернулся еще более злой, чем раньше.

Я подумала, что если мы немедленно куда–нибудь не прилетим, то случится первое убийство. И от него нас спас только громогласный рык, исходивший откуда–то… да отовсюду! Казалось, с нами говорят сами стены, и только потом дошло, что это дракон, который нас вез.

– Замолчите! У меня ваш ор в зубах отдается!

– Так вези нас во Вьюжск! – рявкнул Вестейн.

– Вьюжск не принимает драконов. Куда сказано – туда везу.

– Мой имя Вестейн Винг,

если тебе это о чем–то говорит! И я брат владельца твоей фирмы. А еще – хозяин «Бла–бла–бла Маг», и поверь, я могу сделать так, чтобы тебя больше не взяли на работу ни в одни перевозки! Поворачивай в Магополис!

– Вот и летел бы своим «Бла–бла–бла Фигом», – огрызнулся дракон и резко повернул, отчего у меня закружилась голова, а кто–то далее свалился с кресла.

– Пожалуйста, не злите его! – взмолилась я.

– Извините, – к нам наклонилась соседка, – полностью поддерживаю вашу возлюбленную. У меня молоко пропало из–за вас.

– Из–за меня?! – возмутился Вестейн.

– Я ему не возлюбленная!

– Я ваше молоко не брал, ясно?! Ищите лучше в своих баулах.

Мы дружно посмотрели на него, как на идиота.

– В груди молоко, – пояснила соседка.

Теперь уже Вестейн посмотрел на нее со странным выражением лица.

– Предлагаете мне его поискать?

Шуша сделала вид, что хлопнулась в обморок. Я просто закрыла глаза, смиряясь с неизбежным: по приземлении нас примет стража и закроет на много–много дней в камере. За оскорбления, нарушения общественного порядка и, возможно, нанесение тяжких телесных повреждений одни боги знают, кому, ибо лететь нам еще… да понятия не имею, сколько!

– Так… Куколка, надо выяснить, куда мы летим. Дай сюда крысу!

– Чего?! Зачем тебе Шуша?

– За надом, дай, я сказал!

Я покосилась на Шушанну, и она украдкой кивнула, впрочем, не без опаски.

Вестейн достал откуда–то веревку, обвязал шиншиллу поперек брюшка. Потом веревку и Шушу окутала золотистая магия, а затем шеф приоткрыл окно и… выбросил Шушанну за борт!

Я ахнула, взвизгнула и вцепилась в веревку.

– Вы что?! Она же испугается и умрет!

– Ты же сказала, это тотемное животное.

– Да, и что?! Они, по–вашему, бессмертны?

– Да, по–моему, они – фамильяры, и созданы для того, чтобы быть глазами и ушами хозяина! А ты для чего ее используешь?!

Чувствуя леденящий ужас от одной мысли, как шиншилла на веревке пролетает над полями и лесами, я быстро вытянула Шушу обратно и прижала к груди. Бедная шиншилла смотрела на мир широко растопыренными глазами, а некогда блестящая мягкая шерстка торчала во все стороны.

– Ну? Что она видела?

Вестейн уставился на меня.

Да, тотемные животные обычно связаны с хозяином. Строго говоря, они и не животные вовсе, а некая форма магии. В нашем роду ни у кого не было фамильяров, и я понятия не имела, для чего маги их используют и как вообще фамильяры могут быть глазами и ушами.

– Отвернитесь! – потребовала я. – Это интимный процесс.

Вестейн со вздохом завозился в кресле, поворачиваясь к соседке, но она снова начала кормить младенца, и шеф взвыл.

– Ты как? – шепотом спросила я у Шушанны.

– В следующий раз пусть он тебя в окно выкидывает! Держит за ногу и проверяет, что там под драконом! Уволюсь! Уволюсь ко всем демонам

– Так что там, под драконом?

– Поля амброзии под драконом. С этого момента хорошо удобренные поля амброзии!

Я похлопала Вестейна по плечу.