Тайна блатной девушки Мурки
Шрифт:
Поражаясь тому, что он точно повторял уже виденное, Игорь метнулся к мешкам, наклонился над ними, вспомнил, что в этот момент там, впереди хлопнула дверь.
Не разгибаясь. он вздёрнул голову вверх и всмотрелся в противоположный конец комнаты.
Задержав дыхание, вслушался в тишину…отметил, что за мешками стояли инкассаторские чемоданы..
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Коля и Миша, сидя в машине, безотрывно смотрели в сторону банка, не замечая, что их обоих колотила нервная дрожь.
Время тянулось медленно.
В динамике рации прозвучал хрип Прораба, похожий на мычание:
– Ну, что ?
– Пока всё хорошо, – ответил Коля и посмотрел на наручные часы.
С того момента, как Игорь и Диана вошли в банк прошло пять минут. И независимо от того, насколько быстро они положили охрану на пол, Игорь уже должен был быть наверху, у двери комнаты – сейфа.
Коля и Миша облегчённо перевели дух и откинулись на спинки кресел.
Их шумное дыхание услышал Прораб и недовольным голосом сказал:
– Вы там поосторожней.
Он отключил связь, чтобы сообщить Карлу, что Игорь и Диана удачно вошли в банк.
– Ну, и ситуация, – проговорил Коля, закуривая сигарету.
– Ты о чём?
– Ну, где ещё бывало, чтобы человек, зная, что его убьют, шёл грабить банк.
– Дурень ты, Коля. Он надеется сбежать, – ответил Миша, то же закуривая сигарету и отмечая, что его пальцы сильно подрагивали.
– А может быть, он действительно суммашедший? – сказал Коля.
– Скорей всего так. Но мы узнаем: псих он или нет после того, как он выйдет из банка.
– Ты думаешь, Миша, что Игорь может поднять шум?
– Да, и попробует перебежать улицу.
– Диана ему не даст. Она опытная бабёнка, – ответил Коля.
Ещё год назад они были мелкими вымогателями на автобусном вокзале одного крупного города на Дону. На том вокзале, который находился рядом с железнодорожным вокзалом, в ста двадцати метрах. И между ними был узкий проход. В нём с утра до ночи "трудилась" огромная бабища, постоянно сидевшая у стены прохода на чурбачке, и цыганка, которая завлекала к своей подельнице идущих мимо людей гаданьем и просьбами помочь встать на ноги бабище. А та, если к ней кто – то подходил, разлапистыми руками, не вставая с места, порой рыча, лезла в карманы прохожих, выхватывая всё, что могла ухватить. В крайнем случае, рвала часы с рук.
И это, разумеется, происходило на глазах толпы людей, на глазах таксистов, которые смеялись наблюдая за открытым грабежом. Улыбались копы, приветственно махая руками бабище.
Она и по сей день там сидит. И всегда будет сидеть.
Коля и Миша "работали" метрах в тридцати от бабищи – на автовокзале.
Высматривали пассажиров с сумками.
Коля, у которого мордоворот был помягче, подходил к человеку и спрашивал: куда он ехал и кто он? А потом тихо представлялся, что он "смотрящий", член банды, которая является "крышей" на вокзале. И все обязаны платить "крыше", то есть ему. Но дело у них шло плохо.
Обыскивать
Коля и Миша брали человека на испуг, чтобы человек сам отдал деньги. И злились, когда он ссылался на то, что у него нет, что и одежду приличную купить не мог. Вон какая обувь, какая куртка.
Миша, заходясь от ярости, не обращая внимания на то, что люди смотрели на него, зло восклицал:
– Врёте вы, что бедные! Гони валюту!
– Тихо, Миша, – успокаивал его Коля, свирепо сверля глазами жертву. – Ты что мерзавец творишь? Мы же догоним твой автобус. Высадим тебя, суку. Порежем.
Люди знали, что на вокзале беспредел. И опасались ездить на автобусах с деньгами. Поэтому навар у Коли и Миши был маленьким.
А на железнодорожном вокзале, где, конечно, были люди с деньгами, они боялись "работать". Там была своя "крыша", полицейская.
Коля и Миша всё более и более злились от неудач, не обращая внимания на людей, говорили:
– Почему у них всё, а у нас ничего!
И они хотели, как в 1917 году сделали "большевики": всё захватить, разделить, помчаться в Париж, снять красоток, пить дорогое вино в лучших ресторанах Лас Вегаса.
Они всё более нагло требовали деньги у пассажиров.
И однажды заметили стоявшего у касс скромного парня со спортивной сумкой на плече, похожего на студента, который на время каникул стал "челноком".
Они насели на студента – круто, сильно, грозя опять же "крышей", ломокой костей, отбитием почек и перехватом на трассе.
Парень стоял рядом с окошечком, из которого на них сонно смотрел полицейский.
Парень, словно прогуливаясь, пошёл по огромному залу.
Коля и Миша пошли за ним, чуя поживу.
– Давай валюту, сука! – уже кричал Коля, идя следом за парнем и пиная под его каблуки носками туфель.
Сделав зигзаг по залу тот вышел в тамбур, где курили огромные качки. Они с интересом следили за Колей и Мишей. А едва те появились в тамбуре, качки подхватили их под руки и вынесли из вокзала.
Пока Коля и Миша шли с качками до угла, они от страха описались, понимая, что сейчас с ними должно было произойти. И бормотали, что пошутили, что хотели наоборот – охранять парня.
За углом качки начали спокойно убивать Колю и Мишу, имея целью действительно убить обоих, так как охраняли курьера с наркотой. А эти двое могли подставить курьера полиции.
Опять же убивание Коли и Миши шло на глазах у людей.
Карл, сидя в маленьком "Бистро", долго смотрел, как его качки зверскими ударами молотили двух вымогателей. Потом, подумав, решил взять их к себе, в "шестёрки", на подхват. Ему нужны были люди для банды. Именно такие, как Миша и Коля.
Между тем, напряжение нарастало. Усиливался страх, что операция могла сорваться уже потому, что Игорь мог забыть номер на двери. Или – если он дурак, то и поступит, как дурак – выкинет что-нибудь дикое.