Тайна чаек. Тайна красного прилива
Шрифт:
В Калифорнии, в трех тысячах миль от Кентукки! Одиночество вползло к нему в постель, словно собака с мокрыми лапами. Дома давно дела шли плохо. Угольная шахта, где отец служил управляющим, уже несколько лет терпела убытки. Шахтеров часто сокращали. Затем, зимой, все окончательно рухнуло. Умерла мама; шахты закрылись. Теперь его отец рубил дрова и пробавлялся другими случайными работами.
Однажды он спросил Томми:
— А что, если ты поживешь у моей сестры и ее мужа в Сан-Диего? Мы, Келли, должны выбраться из этой дыры — по очереди, если нельзя иначе. Твой дядя
Через неделю Томми уже ехал в автобусе.
И вот теперь он здесь, далеко от своей семьи, на другом конце страны, и не знает даже, будут ли дядя с тетей его любить. И в каком деле может помочь одиннадцатилетний мальчик.
Но пока он лежал так, наблюдая, как теплый ветерок колышет оконный занавески, и солнечный свет пробирается в комнату, на душе у него становилось легче. Снизу до него доносился запах жарящейся грудинки и голос девочки. Кровать была такая теплая и мягкая, словно он лежал на большой кошке. Вот-вот замурлычит. Дома он спал на раскладушке.
Он услышал голос тети:
— Я, пожалуй, разбужу его. Ты ведь хотел выйти пораньше?
— Да, — ответил дядя Майк. — Полный отлив в десять минут двенадцатого, и я не хочу опоздать.
— Только уж очень он щупленький! — сказала тетя.
Дядя Майк усмехнулся.
— Да уж, будь у него на макушке крючок, Джилл могла бы прицепить его на свой браслет с талисманчиками.
— Хорошая еда сделает свое дело, — решительно заявила тетя Луиза. — Подумай только, как питается эта несчастная семья — ни денег, ни хозяйки в доме!
Когда тетя вошла в комнату, Томми лежал лицом к стене. Папа готовил очень вкусно. И не его вина, что он ростом маловат. Папа всегда говорил, что Келли растут медленно.
Тетя тронула его за плечо.
— Томми, пора вставать, милый.
Томми не шевельнулся и покрепче зажмурил глаза. Он услышал, как тетя наклонилась над ним, проверяя, проснулся он или нет.
— Ребята называют меня Келли, — пробормотал он.
— Что?
— Они называют меня Келли, а не Томми.
— А… Ну так и мы тоже будем называть тебя Келли? Завтрак готов, милый; а потом вы с дядей и Джилл сразу пойдете на пляж.
Завтракали они в уютной светлой комнате над залитым солнцем садом, и когда он вошел, тетя как раз ставила тарелку с овсянкой перед пустым стулом. Туман рассеялся, но с больших листьев пальм все еще стекали капли, словно их хорошенько обдали из шланга. Томми остановился у своего стула. Напротив сидела девочка его возраста и с пристальным интересом рассматривала его. Ее белокурые косички были завязаны красными ленточками. Вздернутый нос придавал ей веселый и даже озорной вид. Он понял, что это его двоюродная сестра Джилл.
— Привет, Томми! — сказала она. — Я рада, что ты будешь жить у нас.
— Спасибо, — еле слышно проговорил Томми.
По взгляду тети Томми был почти уверен, что ему полагается поцеловать Джилл. Но он быстро сел на свое место, прежде чем она успела что-нибудь сказать. Джилл вроде
— Томми хочет, чтобы его называли Келли, — сказала тетя Луиза. — Это его прозвище.
— Келли, — задумчиво повторила Джилл. — Ладно. — Она пожала плечами и зачерпнула ложку овсянки. Когда она подносила ее ко рту, талисманчики на ее браслете звякнули. Томми вспомнил, что сказал дядя о крючке на его макушке. Хорошо, что он попросил называть себя Келли. К такому имени крючок так просто не приделаешь.
— Как там у вас на Востоке, Том… то есть, Келли? — спросила Джилл. Она хихикнула и посмотрела на мать, которая нахмурилась. — Я спрашиваю, чем ты занимался? — сказала она.
Томми задумался. Он много чем занимался. Но ведь она-то спрашивает о чем-то интересном.
— Я ставил ловушки, — сказал он. — На пушных зверей, а шкурки продавал.
Джилл опустила ложку.
— Ух ты! А это не опасно?
Томми пожал плечами.
— Нам были нужны деньги. — Он не сказал, что самым крупным зверем, которого он поймал, был хорек размером с небольшую кошку. — А ты чем занимаешься?
— Много чем. Вот сегодня будем ловить морских животных на отмелях. Ну, там, морских звезд и прочее. Папа их заспиртовывает и продает.
— Как вы их ловите? — с интересом спросил Томми.
Джилл оскалилась и изогнула пальцы, точно когти.
— Голыми руками! — сказала она. — В прошлом году меня укусил осьминог. Папа спас меня.
Томми выпрямился и потрясенно уставился на Джилл. Ему представилось, как это чудовище медленно выползает из грота и хватает проплывающую мимо девочку. Но тетя Луиза засмеялась.
— Спас?! — сказала она. — Ну уж, в нем и было-то всего восемь дюймов! Отец просто снял его с твоей руки.
— У меня до сих пор шрам от укуса, — заспорила Джилл и протянула Томми руку через стол. Он внимательно осмотрел ее ладонь. Да, вот он, крохотный белый шрам.
— Очень даже заметный, — ободряюще сказал он. — А я не знал, что они кусаются.
— У них на брюхе клюв, как у попугая. Испугаются и давай кусаться.
Открылась внутренняя дверь, и через комнату прошел дядя Майк, неся два розовых полиэтиленовых ведерка и сачки. Оказалось, что лицо у него загорелое, как у моряка. Вчера вечером на нем был костюм, но сегодня он был одет в выцветшие шорты, гавайку с короткими рукавами и такие драные теннисные тапочки, каких Томми в жизни не видел. Проходя мимо Томми, он ухмыльнулся и взъерошил ему волосы.
— Как чувствует себя сегодня наше Чудо Кентукки? — дружески спросил он.
— Прекрасно, — ответил Томми. «Чудом Кентукки» назывался сорт фасоли, но это был знаменитый сорт, и он не обиделся.
— Старт через десять минут, — сказал дядя с порога. — Форма одежды: купальные костюмы и болотные сапоги.
— Идем в Бухту Контрабандистов? — спросила Джилл.
— Да. Вода там сегодня очень низкая.
Бухта Контрабандистов! В восторге Томми представил себе небольшой залив, вокруг пальмы, на песчаный берег вытащен баркас, черноволосые мужчины с повязками на одном глазу уносят в джунгли большие ящики.