Тайна человека со шрамом
Шрифт:
Наконец, отец пришел в себя.
– Я сказал, у тебя будет охрана, Таната. Не один стражник.
– Что ж, это мое условие – человек должен быть один. И вам решать, кто это будет: Мартин Ароктийский или кто-то из ваших людей.
– Я выберу человека.
Конечно, он не уступил. Кто бы сомневался!
Все прошло ровно так, как я и предполагала: отец вежливо, но верно сужал границы дозволенного. Нельзя ходить, куда не следует, нельзя расспрашивать без дозволения, нельзя, нельзя, нельзя… и у него было на это право. Никто не обязан по первому требованию
Стрейт остался до ужина.
За это время совместными усилиями мы успели вытянуть кое-какие подробности о Вильмаре. В день исчезновения он не уходил в город, у него не было запланировано встреч. Утром он спустился на завтрак, поцеловал Таллулу и детей, и… да, исчез. Он не пользовался ни одним из порталов – за это поручился сам отец, он проверял лично. Не поленился даже добраться до города, посмотреть и там – а ну как Вильмар покинул замок незамеченным? Что невозможно, конечно, но все же. Весь замок обшарили сверху донизу, все выходы обыскали, прислугу опросили. Никто ничего не видел. Одна из горничных, Ланни, засекла, как Вильмар поднимался по лестнице после завтрака, и это все.
По требованию советника Стрейта отец проверил порталы повторно. На сей раз – на предмет перемещений извне. Если пропажа Вильмара (а если точнее, его похищение) – дело рук Адама, в чем мы уверены почти наверняка, то он должен был как-то в замок попасть. Но и тут пусто, никаких зацепок. Это уже можно называть почерком, характерной чертой человека со шрамом. Он умел обходиться без свидетелей, словно был не человеком, а тенью.
– Есть у меня одна теория, – тихо заметил Алекс.
– Дай угадаю – Адам где-то здесь? В замке? – От одной мысли об этом по спине побежали неприятные мурашки.
– Адам, может, уже нет, а вот пропажу мы скоро найдем. Чутье подсказывает.
Воображение тут же услужливо расписало картину: Вильмар, замурованный в стену, где-нибудь внизу, в подвалах. А мы ходим здесь, наверху, и не догадываемся, что под ногами. Помню, в детстве мне часто мерещились призраки. Я бродила по коридорам и видела, как мелькают светлые всполохи, отголоски человеческих душ. Тогда я не знала о такой особенности своего дара и думала, что это привидения. И выбрались они непременно из подвалов.
Если Алекс нагнал недостаточно жути, то слова Стрейта точно взбодрили.
– Врали абсолютно все, с кем мы говорили. Смотрите в оба и осторожнее здесь. – И советник исчез в портале.
– Жуть какая-то! – разозлилась Ника. – Надеюсь, нас здесь хотя бы не отравят…
– Не отравят, об этом можете не переживать, – за нашими спинами неожиданно возник мужчина, один из слуг. – Перед подачей господам пища обязательно пробуется. Вы готовы пройти на ужин? Все ждут только вас.
– Мы можем поужинать отдельно?
– Боюсь, что нет, – разочаровала я Близняшку. – Ты сама мечтала жить в комфорте и без крыс. Добро пожаловать в замок.
Ужин прошел в знакомой компании. Отец, мама и сестра
Мне хотелось поговорить с сестрой, я ведь чувствовала ее радость, волнение. И все это связано если не с моим прибытием, то точно с происходящим. Может, ее радует, что Вильмара будет искать кто-то еще? Или что дело сдвинется с мертвой точки. Или она счастлива, что отец обрушит на меня весь гнев, который, без сомнения, копился все эти годы. В общем, причина не так важна. Главное, что Тэллина выглядела самой перспективной в плане обычного разговора. Быть может, она знает, почему Таллула, прикрываясь скорбью и детьми, скрывается от советника, но общается со странным человеком, который по описанию походил на Адама. Или сестра в курсе, кто написал мне то письмо. Столько вопросов, а с ответами пока совсем плохо.
Надо будет подкараулить сестрицу где-нибудь. Желательно наедине, а то ее муж на вид так суров, что поневоле начинаешь на стуле ерзать. Помнится, я уехала учиться сразу после их свадьбы, и уже тогда Драгон производил впечатление. Этакий человек-скала, неприступный, с напряженной крупной челюстью и глубоко посаженными глазами. Тэллина боялась его даже больше, чем отца, свадьба запомнилась мне ее страхом. Мне не хотелось испытать похожий страх.
– После ужина вас проводят в комнаты, – сухо сообщил отец и отбыл первым. Домашние тут же потянулись за ним, оставив нас за бесконечным столом.
О том, чтобы обсудить что-нибудь, речи не шло. Осталась прислуга, у всех такие лица, что даже Алекс с его извечной загадочной насмешкой мог бы только позавидовать. Все, как один, смотрели на нас с дикой смесью из вежливого почтения и глубокого презрения.
Мне не стали задерживаться, всем хотелось выговориться.
Воин весь извелся от нетерпения и вскочил первым.
– Итак, где там наши комнаты? И можно мне с видом на лес? Не хочу глазеть на ту черную страшную пропасть…
– Прошу следовать за мной, – тот же мужчина, что привел нас в столовую, вновь материализовался рядом. – Вас разместили в Южной Башне, там лучшие виды.
Вслед за Воином мы тоже поднялись, но мужчина жестом остановил нас и пояснил:
– Вас проводят отдельно.
Отдельно, точно. Пусть мы все прибыли с советником короля, это не сделало нас равными. Южная Башня для желанных гостей, Мартин подходил под это требование. И, что удивительно, подошел и Алекс, парней разместили рядом. Северная Башня – для семьи, мне предлагалось жить там, в комнатах, которые когда-то считались моими. Нике и Олли пришлось довольствоваться крылом для прислуги, внизу, недалеко от кухни и спуска в подвалы. Мне там бывать не приходилось.