Тайна Чёрного амулета
Шрифт:
Они продолжали идти, осторожно выбирая путь. Сквозь густой полог леса едва проникал лунный свет и сияние звёзд, и впереди ничего не было видно.
– Он зароется в землю, как раненый зверь, – сказал Джонс. – Нужно просто идти по его следам. – Он показал капли крови на высоких, по пояс, кустах папоротника. На земле они тоже блестели. Ещё несколько минут дети шли в тишине, пока не добрались до прогалины. Приглядевшись, Руби заметила, что тропа разделилась надвое.
Томас Гэбриел и Джонс стояли на перепутье и вглядывались в сумрак.
Ранки на руке Руби стали жечь, и ноги снова подкосились, в глазах потемнело,
Джонс заметил это и подбежал к ней, к ним подошёл Томас Гэбриел.
– Дыши глубоко, – сказал Джонс. – Мы будем колдовать прямо здесь, как только ты сможешь. Место вполне подходящее.
Руби кивнула. Она немного пришла в себя и даже смогла подняться.
Её сердце затрепетало, когда Джонс протянул ей «Чёрную книгу обучения колдовству».
– Я согласен использовать магию, но заклинание произносить не буду, – сказал он. – Ты Опустошитель, помнишь? Не я.
– Что мы ищем? – спросила она.
– Заклинание для фенгнетта.
Но когда Руби принялась листать страницы, ей никак не удавалось сосредоточиться – так сильно жгло руку, – она чуть не выронила книгу и поспешила вернуть её Джонсу.
– Тебе придётся самому это сделать, Джонс. Прости.
Джонс ворчал и бурчал, пока листал книгу, фыркая время от времени. Когда он нашёл заклинание, то протянул руку, и Руби схватилась за неё.
Он быстро произнёс заклинание и захлопнул книгу. Руби немного завидовала ему, но вдруг печаль кольнула ей сердце: она вспомнила, что Виктор Бринн всегда настаивал, чтобы она училась правильно произносить англосаксонские слова.
Вдруг все мысли замерли, что-то раскрылось в груди, и магия, будто неудержимый поток, вырвалась на свободу. Она заметила, что Джонс тоже почувствовал это. На его лице отразились отвращение и изумление; он четырежды сжал и разжал кулак, и из его пальцев вырвались серебряные искры – квадрат повис в воздухе.
– Кнуте, – произнёс он.
Серебряные нити стали вязать сеть, и пока Руби наблюдала за действием заклинания, она почувствовала, как Джонс выпустил её руку – ведь дело уже сделано. Он вытер руку об свитер, будто она испачкалась.
– Нет, это был последний раз, – огрызнулся он, и Руби догадалась, что он говорит со своей магией.
Вскоре фенгнетт был готов, но выглядел он не очень аккуратно, и Джонс понял, что его заклинание далеко от совершенства, связал нить из воздуха. С помощью Томаса Гэбриела он натянул её между двумя деревьями и расправил. Она была удивительно изящная и лёгкая, будто ажурная шаль. Повиснув на ветвях, она напоминала большую квадратную паутину.
– Сработает? – спросила Руби.
– Конечно. Мы как следует натянем её, и она привлечёт вампира своим пением, если он не слишком далеко.
Руби услышала, как серебряные нити завибрировали, будто на них падали невидимые капельки дождя. И заструилась музыка. Нежная. Тихая. Будто далеко в лесу играл оркестр. Она наклонила голову, чтобы лучше слышать, но это не помогло. Чем больше она старалась, тем дальше уносились звуки.
Все трое спрятались в кустах, наблюдая сквозь трепещущие ветви.
Прошло всего несколько мгновений, и вампир появился меж деревьев, он шёл по одной из тропинок, ведущих на прогалину. Одна окровавленная рука безжизненно висела вдоль туловища. Вампир побледнел, капельки пота выступили на лбу. Его трясло,
Он завопил, как только заметил фенгнетт, висевший на ветках, и поднял здоровую руку, чтобы прикрыть глаза, будто сеть излучала слишком яркое сияние.
– Сжальтесь! – воскликнул он. – Я сделаю всё, что попррросите. Помогу с чем хотите. Я не собирррался тебя есть, мальчик! – Он с трудом повернул голову, чтобы взглянуть на Томаса Гэбриела. – Я не собирррался пить твою кррровь. Смилуйтесь надо мной!
– Ты получишь по заслугам за убийство Виктора Бринна! – крикнул Томас Гэбриел.
Существо завизжало, приблизившись к сети, – вопль был настоль чудовищный, что сонные птицы в страхе взмыли в тёмное небо. Руби, Джонс и Томас Гэбриел молча наблюдали, что сеть наконец поглотила добычу. Тварь издала последний крик, такой громкий, что Руби прикрыла уши. Вампир забился, будто муха, попавшая в ловушку паука, затем задымился и растаял.
Когда Руби посмотрела на сеть, вампира уже не было. Ноющая боль в руке тоже исчезла, а ранки затянулись. Вдруг она почувствовала себя намного лучше, будто из неё вытянули весь яд, и она показала мальчикам большие пальцы вверх, прежде чем они выбрались из кустов и подошли к сети, которая всё ещё играла свою сладостную песнь.
Джонс и Томас Гэбриел встали с разных сторон сети, чтобы снять её. Но прежде чем они это сделали, Джонс вытащил что-то, застрявшее между серебряными нитями, и показал остальным. На его ладони лежал один из клыков вампира, острый и белый, с длинным корнем.
– Руби, оставь его себе. Пусть все знают, что ты сделала, – сказал он. – Мало у кого есть зуб вампира. – Он взглянул на неё. – Мне он не нужен.
– Спасибо, – поблагодарила Руби. Прежде чем она положила зуб в карман, она заметила в лунном свете, что он очень острый. – Значит, мирканге тоже я оставлю?
– Джонс должен засвидетельствовать убийство, – сказал Томас Гэбриел. – Ведь это он произнёс заклинание.
– Но… – Руби осеклась, над деревьями раздался шум.
Его услышали все – хлопанье крыльев, заглушившее нежную песнь фенгнетта. Сквозь зелёные кроны нырнула тёмная фигура и ринулась прямо на Руби. Девочка не успела сбежать. Она пригнулась и бросилась было в сторону, но две огромные лапы уже выставили когти. Они ухватили её за плечи, и от боли у неё перехватило дыхание. Вдруг её ноги поднялись над землёй, а сердце ушло в пятки.
Руби взмыла ввысь, уносясь всё дальше от земли. Она потянулась к поясу, чтобы достать револьвер, но выронила его и услышала, как, падая, он бранится. Крики Джонса и Томаса Гэбриела растворились вдалеке, она поднялась над пологом леса и слышала только шум крыльев и вой ветра, бьющего прямо в лицо.
Руби висела, точно кусок мяса на крюке. Когти крепко держали её, лес остался далеко внизу, и ветер свистел в ушах.