Тайна Чёрного континента
Шрифт:
— Мне так долго нет смысла останавливаться у вас.
— Тогда господина может быть есть более мелкие монеты?
Алексей запустил руку в кошель и извлёк оттуда несколько серебряных монет. Передал одну хозяину. Тот опять же внимательно её рассмотрел, попробовал на зуб, взвесил не ладони и удовлетворённо хмыкнул.
— Вот это то, что нужно, такая монета будет стоить один динарий, вместе со всеми издержками. Сколько господин собирается пробыть в городе?
— Я хотел пообедать и следовать дальше.
— Тогда Вам нужно поменять три монеты.
— Это что настолько дорог
— Нет, господин, нет, — замахал руками хозяин, — на один динарий в моём заведении Вы можете не только пообедать, но и поужинать, а если добавите ещё половину, то я предоставлю Вам очень уютную комнату для ночлега, ну а ещё за половину динария, Ваш отдых может быть скрашен. Но коль Вы собрались только пообедать, поэтому я и рекомендую Вам поменять три монеты. Дело в том, что при выходе из города, Вас заставят заплатить пошлину — два динария, если Вы в городе пробыли не более недели, если более, тогда за каждый день пребывания ещё по четверти динария.
— Однако и налоги у вас.
— Да, господин, таковы законы.
— И как они определят, сколько времени я провёл в городе.
— Когда господин входил в город, у него наверняка спросили, как его звать, и записали в книгу посещений. Или господин назвал не своё имя?
— А зачем мне было скрывать своё? Но я при выходе могу назвать чужое.
— Так-то оно так, господин, но вот кроме записи в журнале, Вам должны были надеть на руку браслет, на котором стоит день Вашего прибытия в город. Я ошибаюсь, или у господина нет такого браслета?
«Вот дьявол, — подумал Алексей, механически убирая руки за спину, — ещё этого контроля не хватало».
— Господин не должен опасаться, я понимаю, что Вы пришли в город не через ворота, такое случается, и верю, что вы, пообедав, уйдёте из города, точно так же как пришли. Но Вас могли заметить на улице.
— И что?
— Тогда сюда неизменно явится стража, проверить, и коль на Вас не будет браслета, они Вас арестуют.
— Что ты предлагаешь?
— Если господин согласится заплатить ещё пять монет, тогда я надену на руку господин браслет, у меня есть кое-какой запас.
— Великолепно, ты кроме того, что меняешь деньги, ещё и визами торгуешь. Давай, неси свой браслет, вот тебе восемь монет, три на обмен и пять за браслет, — Алексей выложил на ладонь трактирщика серебряные монеты. — И вели уже пиво подавать, а то я совсем умру от жажды.
— Сию минуту, господин, поклонился хозяин и отошёл от стола.
Как только отошёл хозяин, вокруг столика тут же засуетились, прибежала девчонка, смахнув со стола несуществующую пыль, она застелила его белой, бумажной скатертью, поставила специи салфетки и разложила приборы, чему Алексей был крайне удивлён. Следом за ней вернулся официант, он поставил на стол перед Алексеем две большие глиняные кружки с пивом, в кружках точно было не меньше литра, сверху напиток прикрывала плотная шапка белоснежной пены. Чуть подальше блюдо, на котором по кругу были выложены крупные раки, их усы свисали на стол и шевелились от лёгкого ветерка, гулявшего по залу, как бод-то они ещё были живые. Дальше
«Если я это съем и выпью, то мне точно не придётся обедать, — подумал Алексей. — Ладно, там будет видно».
Как только официант закончил свою работу, вновь появился трактирщик, он вернул Алексею три его монеты, но уже в эквиваленте местной валюты и поставил на стол шкатулку, в которой лежали разноцветные ленточки. Трактирщик достал красную, а следом перо и пузырёк с жидкостью, скорее всего чернилами.
— Так господин говорит, что он сегодня пришёл в город?
— Да, сегодня.
— Так и пометим, — он, обмакнув перо в пузырёк начал выводить на ленточке сегодняшнюю дату.
— А почему ты взял именно эту ленточку?
— Это красная, она предназначена для воинов высшего сословия, не станет же господин, носящий на перевязи меч утверждать, что он крестьянин или ремесленник, а тем паче женщина. Вот эти розовые, они для женщин высшего круга, синие и голубые соответственно для ремесленников и их жён, оранжевые и желтые, для купцов, а вот эти зелёные для крестьян, темнее, мужские, светлее женские.
— Ладно, пусть будет так, не стану спорить.
— Тогда позволь, господин твою правую руку, — трактирщик закончил писать.
— Почему правую?
— Правая сильная, положено на правую.
— Хорошо, — Алексей подставил запястье правой руки, хозяин хитро взглянул на него и опоясал запястье лентой, которая сама по себе склеилась и как будто срослась в месте склейки.
— А как снимать?
— Там, — махнул трактирщик рукой в сторону, — знают.
Этот последний жест показался Алексею, подозрительным, но он не придал этому значения.
Пиво оказалось, действительно великолепным, давно Алексей не помнил такого вкуса, свежайшего пива, раки оказались ещё горячими, и белые пышные булки, на которых таяло сливочное масло, а рыба, в меру солёная и в меру провяленная таяла во рту, и всё это великолепие дополнял своеобразный вкус виноградных улиток. Алексей сноровисто выковыривал их из панциря кактусовой иголкой и отправлял в рот. Именно за этим занятием его и застал наряд городской стражи.
Три здоровенных воина вошли в зал харчевни, огляделись так, как будто кого-то искали.
— Вент, — позвал один из воинов, на этот зов выскочил хозяин харчевни, — иди сюда старый шельмец.
— Я здесь, господин стражник, — ответил трактирщик, выскакивая навстречу воинам. — Что изволите, пива, или может господа желают отобедать?
— Ты нам зубы не заговаривай, куда спрятал эмигранта?
— Кого господа имеют в виду?
— Ты, что хочешь сказать, что к тебе сегодня не заходил человек без браслета? И может ты его уже охомутал? Быстро показывай всех посетителей.