Тайна черного ящика
Шрифт:
– Господин Президент приносит вам свои искренние извинения, но он заболел гриппом и не хочет подвергать вас опасности такого же заболевания.
«Вот как! – подумала я. – Что-то странная манера дам принимать. Можно подумать, что я чем-то скомпрометировать его могу. Интересно все же, за чью невесту меня принимают? И откуда эта сплетня про меня пошла? Неужели опять ФСБ постаралась? Но зачем им это нужно?»
– Господин Президент желал бы узнать ваше мнение, госпожа Николаева, о том, понравилось ли вам у нас в Азербайджане?
– О, конечно,
Я слегка споткнулась.
– …вашего народа! Это просто поразительный контраст, если сравнивать с тем, как меня принимали в Иране…
Яблоко вместе с рукой исчезло за спинкой кресла, раздался характерный хруст, и рука вновь легла на ручку кресла. На яблоке был хорошо заметный след укуса.
– Не сможет ли госпожа Николаева хотя бы приблизительно назвать сроки неофициального визита господина Министра МЧС России в Баку?
«Чего? Чего? – пробормотала я про себя. – За кого они меня принимают?!»
– Должна огорчить господина Президента, но в обозримом будущем такой визит вряд ли может состояться, – сказала я. – В России, а еще конкретнее – в МЧС, сейчас такая сложная ситуация, что для Министра было бы просто преступлением перед своими людьми покинуть Россию в такой момент.
Рука с яблоком вновь поднялась, вновь раздался хруст, она вновь опустилась. Яблоко заметно уменьшилось.
«Крепкие, однако, зубы у господина Президента!» – подумала я.
– Однако я думаю, – поспешила я почему-то добавить, – что больше всего Министр заинтересован в том, чтобы ситуации, подобные нынешней на юге России, в будущем не повторялись! И он, да и я тоже надеемся на плодотворное сотрудничество МЧС с СБА и другими вашими структурами, поддерживающими мир и стабильность в этом регионе.
«Ловко я завернула! – похвалила я саму себя. – И, между прочим, все правда! Разве Министр против будет, если такие провокации больше не будут повторяться. Конечно, не против!»
– Мы несколько злоупотребляем вашим вниманием, госпожа Николаева, – сказал Алескеров, подливая мне вина в фужер, – но господина Президента очень интересует еще один небольшой, но важный вопрос.
Я насторожилась, предполагая, что для окончания разговора они оставили что-нибудь уж очень заковыристое. И, надо сказать, не ошиблась в своем предположении.
– Президент был очень озабочен прогнозом, который дал господин Министр МЧС России в своем интервью перед юбилеем создания МЧС России. Особенную тревогу вызвало его предположение о массовых беспорядках в Баку во время предстоящего якобы в будущем году государственного переворота в Азербайджане. Мы понимаем, что вам, возможно, трудно будет ответить на вопрос о достоверности этого прогноза, но господина Президента все же интересует ваше личное мнение по этой проблеме.
Я слегка опьянела от двух фужеров прекрасного вина с неразборчивым азербайджанским названием и задумалась, услышав столь неординарный,
«Мое личное мнение? – удивилась я прежде всего. – А зачем оно им? И когда это наш Министр давал такие прогнозы? Да, что-то в этом роде было, но ведь это так, почти шутка… Возможно, с легким намеком, конечно. А если не шутка? Откуда у него такие сведения? Что, агентура у Чугункова есть в Азербайджане? Или это опять какая-нибудь дезинформация с подачи ФСБ? Вполне, кстати, может быть… Однако пора отвечать…»
– Госпожа Николаева? – склонился ко мне Алескеров, намекая, что моего ответа ждут.
«Была не была!» – решилась я и тронула свой бокал. Алескеров тут же наполнил его вновь вином. Я подняла бокал, встала сама и сказала:
– Вы правы, говоря о моих затруднениях, связанных с вопросом о достоверности источников информации, послуживших основой для такого, не скрою, взволновавшего и меня прогноза. Что же касается моего личного мнения, позволю себе поднять бокал этого прекрасного вина за то, чтобы взаимопонимание между людьми, заинтересованными в сохранении стабильности и спокойствия наших стран, выросло и окрепло до взаимоподдержки и взаимопомощи. За процветание России и Азербайджана!
Я выпила вино и отдала бокал Алескерову. Тот молча поставил его на столик и показал мне жестом, что предлагает мне выйти из-за столика.
– Господин Президент благодарит вас за оказанную ему честь и обаяние, проявленное вами в беседе с ним. Не откажитесь принять от него в дар этот небольшой ковер работы лучших мастеров Шемахи с его портретом.
И он указал на висящий на стене огромный ковер, размером, наверное, три на четыре, с которого на меня смотрел улыбающийся господин Президент, так и не появившийся передо мной из-за спинки своего кресла.
Я посмотрела на его руку, лежащую на подлокотнике. Яблока в ней не было.
«Съел! – подумала я. – Аудиенция окончена!»
Я легким кивком головы поблагодарила Алескерова и направилась к выходу.
У выхода я остановилась и, наклонившись к Алескерову, сказала вполголоса:
– Надеюсь, вы поставили в известность о моей встрече с господином Президентом нашего главного советника по безопасности, заместителя Министра МЧС России генерала Константина Чугункова?
– Не волнуйтесь, госпожа Николаева, – ответил Алескеров, поблескивая на меня своими проницательными глазами, – мы все сделали в соответствии с регламентом.
«С каким еще регламентом?» – спросила я саму себя, но ответить мне было некому, поскольку я ответа на свой вопрос не знала.
Совершенно растерянную и слегка опьяневшую от вина, меня посадили на самолет, погрузили вслед за мной огромный ковер, и мы взлетели.
«Я что вам, почтовая посылка? – разъярилась я, поняв, что никто мне не удосужился даже объяснить, куда мы летим и зачем. – Вы меня как ковер этот дурацкий погрузили в самолет. Еще бы адрес на лбу написали – доставить туда-то, вручить тому-то! Азиаты чертовы!»