Тайна девичьего камня
Шрифт:
Он широко улыбнулся и прервал себя.
— Ты слышала? Полная фантастика! Альма будет вне себя от счастья!
Ида прислушалась к его словам. Божий гнев, который никогда не стихает, именно эти слова прошептал Лобов на Нобелевском банкете, и перед ней опять возникло окровавленное лицо. Она вздрогнула и выкинула эти сцены из головы.
— А почему Альма обрадуется? — быстро спросила она. — Ничего не понимаю.
Их прервал громкий звук с крыши. Лассе зашипел на нее и сразу же схватился за ружье.
Проверив несколько соседних комнат, он вернулся, явно успокоившись.
— Всего лишь сова
На какое-то время опять воцарилась тишина, она заметила, что он смотрит на часы, и покосилась на ружье.
— Я потом объясню все насчет моллюсков. Это не просто, — произнес он. — Но, может быть, это потрясающие новости. Сейчас нам надо двигаться.
Он собрал кухонные принадлежности и еду, а потом взял шесть ружей.
Он видел, что Ида смотрит на них.
— Не подумай, Ида, — сказал он, — что я убиваю животных ради удовольствия. Убивают другие. И только волков. Но я понимаю ход их мыслей. Я ведь тоже интересуюсь волками. Как, впрочем, и Альма.
Внезапно она сильно возбудилась.
— Ты что, предводитель охотников? И вообще, чем вы занимаетесь? Почему вы интересуетесь волками?
Лассе слегка улыбнулся.
— Никакой я не предводитель.
— Тогда кто ты?
Он только покачал головой.
— Да, кстати, расскажи, что случилось. С волками в Брунфло?
Она сразу же все вспомнила: машина, как она писала, глаза зверей.
— Они окружили меня. А потом исчезли.
— Окружили? — спросил он, задумавшись. — Если они кого-то окружают, обычно они всегда пытаются убить добычу.
— Но они этого не сделали. Уже тогда я была в страшном стрессе, — ответила Ида, — почти забыла это, у меня нет сил об этом думать. Они вели себя странно. Ведь так они не ведут себя даже в зоопарке?
Он внимательно посмотрел на нее с задумчивым видом.
— Я действительно не понимаю, почему они вели себя именно так. От чего это могло зависеть?
Послышался новый шум мотора. Лассе подошел к заколоченному окну и через щели в фанере разглядел свет фар. Он кивнул.
— А теперь будь осторожна. И помни: ты ненавидишь волков, если они спросят. Ты ненавидишь все, связанное с волками. Понимаешь, сейчас мы поедем далеко. На север. Мы должны ехать всю ночь. Они ничего не знают, они не понимают, куда нам надо. Без их помощи мы отсюда не выберемся. Твое дело подыгрывать. Мы поедем длинным окольным путем, но это наш единственный шанс. Мы должны так или иначе пробраться к Альме. Разговаривать с ними буду я. Кстати, где парик?
С этими словами он вышел к машине.
Ида заглянула в щель. Пикап «тойота». И опять двое мужчин, опять в масках. Они пожали Лассе руку, не сняв масок. Лассе начал грузить мешки на платформу.
«Кто они? — подумала Ида. — Может быть, обычные шведы, которые забирают детей из детского сада, по пятницам садятся со своими женами перед телевизором и смотрят «Голос», поедая чипсы. А потом, когда все ложатся спать, едут убивать волков».
Лассе вошел обратно.
— Пока сиди здесь. Сначала мне надо переговорить с ними. Поедем максимум через десять минут.
Взгляд девушки опять упал на газету. Она не смогла удержаться и развернула ее. Полистав газету, Ида обнаружила еще более невероятные вещи — старые черно-белые архивные фотографии обезображенных
В самом низу было помещено интервью с заросшим бородатым мужчиной из Общества паранормальных явлений. Разговор начался с обсуждения теорий заговора на интернет-сайте Флэшбэк. В ссылке Флэшбэк характеризовался как «противоречивый сплетнический сайт, который говорит обо всем совершенно открыто». Иде этот сайт был хорошо известен. Она сама несколько раз заходила на него, чтобы узнать, на какие знаменитости намекают постеры вечерних газет. По мнению председателя общества, в том, что произошло с Лобовым, «совершенно не было ничего необычного». На самом деле в Скандинавии подобным образом умирает до десяти человек в год, но полиция это замалчивает. Внятных объяснений этому нет, но жертвы нередко страдают ожирением и при определенных обстоятельствах происходит полный коллапс на клеточном уровне глаза, который приводит к тому, что…
Ее отвлек топот.
— Ну, нам пора! Это моя племянница из Стокгольма. Она поедет с нами.
Ида подняла глаза. За Лассе стояли мужчины в масках.
— Да, — сказал он с улыбкой. — Это отец и сын, чтоб ты знала. Чаще всего мы ездим в масках, чтобы избежать массы неприятностей, если кому-то из нас приходится говорить с полицией.
Мужчины повернулись и без единого слова вышли на улицу, Лассе вышел за ними с последними ружьями. Только Ида подняла свою сумку, как услышала какой-то звук.
Под сумками. Какой-то треск?
Она подняла сумки, ничего. Похоже, этот звук издавало какое-то застрявшее насекомое. Она перевернула одну из сумок. На ней сидела бабочка, голубянка. Ида дернулась, и бабочка тотчас взлетела в холодной комнате. Ида попятилась назад. Бабочка сделала круг, облетев вокруг ее головы так, что Ида услышала взмах крыльев. А потом исчезла.
Лассе опять вошел в комнату и погасил свет. Стало очень темно. Куда улетела бабочка?
И тут Ида услышала с левой стороны. Она повернула голову — бабочка села ей на плечо. Она машинально скинула бабочку и услышала, как Лассе, выходя на улицу, зовет ее.
Ида посмотрела на пол, но в темноте ничего не увидела, только слабый свет, указывающий путь к погрузочному причалу. Закинув на спину рюкзак, она поспешно вышла. Стоило ей подойти к двери, где уже стоял Лассе с засовом наготове, как она опять услышала взмах крыльев прямо за собой.
Они вместе смотрели на бабочку, пока Лассе не смахнул ее, и она медленно полетела вверх, исчезнув в звездном небе.
— Как они выдерживают? — спросила она, пока они шли к машине.
— Не знаю, — пробормотал он. — Но Альма всегда очень интересовалась бабочками.
— Почему?
— Их можно использовать в разных целях, — отозвался он.
Ида хотела что-то сказать, но он опередил ее:
— Я знаю, — он посмотрел ей в глаза. — Тут много непонятного. Но нам предстоит дальняя дорога. Нам надо немного прийти в себя. Все еще больше запутано, чем ты думаешь.
33
Сын открыл заднюю дверь и смущенным жестом пригласил Иду сесть. Она было села, как Лассе положил руку ей на плечо и прошептал, дыша на нее кофе: