Тайна двух океанов(ил. А.Васина и Б.Маркевича 1954г.)
Шрифт:
– Сюда, Павлик! – нетерпеливо закричал Шелавин. – За лопатку! Расчищай!
Окруженные тучей ила, они лихорадочно работали около четверти часа, и, когда ил осел, а вода получила свою обычную прозрачность, перед ними оказалась туземная пирога с проломленным дном и нагруженная остатками прогнивших рыболовных сетей. Копаясь в этой куче, то Шелавин, то Павлик с радостными криками вытаскивали все новые и новые находки: человеческий череп, деревянные статуэтки с человеческими или птичьими головами, рыболовные костяные крючки, какието деревянные красноватые дощечки длиной от одного до двух метров, покрытые густой вязью непонятных
Первая же дощечка, попавшая в руки Шелавину, произвела на него потрясающее впечатление. Уткнувшись в нее почти вплотную шлемом, с безумными, едва не вылезающими из орбит глазами, он вглядывался несколько мгновений в длинные ряды этих значков, потом вдруг, приплясывая на месте, закричал:
– Кохау!.. Козау ронгоронго… Это они! Это они! Кохау ронго-ронго рапануйцев!..
Остолбеневший от изумления Павлик с раскрытым ртом смотрел на эту картину, напоминавшую пляску первобытных дикарей с какими-то непонятными заклинаниями.
– Понимаете ли вы, молодой человек, что это значит, позвольте вас спросить? Нет-нет! Вы не понимаете, что это значит!.. Это… это…
– А что же это, в самом деле, значит? – спросил пришедший в себя Павлик.
Но Шелавин вдруг замолчал, сосредоточенно задумался, потом пробормотал:
– Что это значит? Гм, гм… Подождем немного. Надо убедиться. Надо проверить. Мы еще встретим… Я уверен, что встретим аху и… и… Пойдем! Скорее идем дальше!.. Складывай все в лодку! На обратном пути захватим.
Шелавин почти бежал впереди, а Павлик едва поспевал за ним. Так они прошли еще около получаса, и, когда Павлик почувствовал наконец, что выбивается из сил, Шелавин вдруг остановился.
Перед ними, стеной метра в два вышины, тянулась поперек склона, метров на пятьдесят-шестьдесят в длину, сложенная из огромных плит терраса. Но ни Шелавин, ни Павлик не смотрели на нее. В полном молчании, словно зачарованные, закинув головы, они не сводили глаз с нескольких гигантских статуй, безмолвно, в мрачном и грозном спокойствии возвышавшихся над террасой на пятнадцать-двадцать метров. В лучах фонарей были видны их странные головы, украшенные, словно каменными тюрбанами, огромными, двухметровыми цилиндрами. Срезанные назад узкие лбы, длинные вогнутые носы, глубокие пустые и черные глазницы, тонкие, строго сжатые губы и острые подбородки производили незабываемое впечатление внутренней силой своего сверхчеловеческого облика.
Они стояли на удлиненных торсах, без ног, с едва намеченными под грудью руками, – примитивные и мощные, безмолвные и грозные, – и пристально глядели вперед, в безмерные пространства океана, через головы пигмеев, внезапно появившихся оттуда. Между этими стоящим словно на страже гигантами валялись многочисленные, повергнутые уже океаном фигуры с отлетевшими в стороны огромными цилиндрами, некогда украшавшими их головы.
– Рапа-Нуи… [4] – бормотал океанограф. – Рапа-Нуи. Древний Вайгу… Значит правда: его затопил океан… Смотри, Павлик! Смотри! Запомни это навсегда…
4
Современное название – остров Пасхи (Рапануи).
Долго стояли они молча перед каменными гигантами; наконец Шелавин, словно очнувшись, вздохнул и сказал:
– Надо
Бросив последний долгий взгляд на подводных стражей горы, Шелавин запустил винт и поплыл дальше на юг. Павлик последовал за ним. После длительного молчания он спросил океанографа:
– Почему вы сказали, Иван Степанович, «острова»? Разве это не просто подводная гора?
– А где ты видел подводную гору с затонувшими на ней лодками, ножами, копьями и, наконец, с такими сооружениями, как эти террасы и колоссальные статуи? А?… Позвольте вас спросить, молодой человек?
– Ну что же? – набравшись духу, возразил Павлик. – Вы же нам как-то рассказывали на кружке об опустившихся в море островах и даже материках. Может быть, и здесь так же произошло?
– Гм, гм… – замялся океанограф. – М-да… Конечно, бывает… Отчасти ты прав, но только отчасти. Ведь могут быть случаи, когда остров или материк постепенно или сразу, но лишь частично покрывается наступающим океаном. Кажется, об этих трансгрессиях океана я тоже вам говорил? Очевидно, и здесь произошел такой случай… А это что такое? – внезапно прервав себя, указал рукой Шелавин на большое темное пятно, выделяющееся на склоне в подводных сумерках.
– Вход в пещеру или грот, могу сказать наверное, – не задумываясь, ответил Павлик, считавший себя в этих вопросах достаточно опытным человеком.
– И, очевидно, очень большой пещеры, – добавил океанограф. – Надо посмотреть.
Павлик первым вплыл в пещеру. Она оказалась действительно огромных размеров и, судя по ее базальтовым стенам и сводам, была вулканического происхождения. Возможно, что в далекие геологические эпохи через это жерло или боковой ход изливалась из недр земли расплавленная лава. Пещера была очень высока, широка и тянулась далеко в глубину горы. Ее дно было покрыто илом, в котором среди бесчисленных раковин копошилось множество иглокожих и кишечнополостных; стены, обломки скал и бугры застывшей лавы заросли фестонами, занавесями, коврами известковых водорослей.
Бегло обследовав пещеру, Шелавин и Павлик почувствовали усталость и голод. Решено было сделать привал, отдохнуть и поесть. Оба опустились на небольшой обломок скалы и принялись за термосы. Сделав несколько глотков горячего какао, Павлик вернулся к прерванному разговору:
– Иван Степанович, если мы не на простой подводной горе, то что же это за остров?
– Это остров Рапа-Нуи. Таинственный, загадочный остров, доставивший и до сих пор еще доставляющий массу хлопот и мучений географам, этнографам и историкам культуры всего цивилизованного мира. Слыхал ли ты что-нибудь об этом острове?
– Рапа-Нуи?… Нет, – признался Павлик, – в первый раз слышу.
– Гм… Нечего сказать, хорош! Но, может быть, ты знаешь его под именем Вайгу, как его иногда называют?
– Н-нет, Иван Степанович, – ответил Павлик, чувствуя уже некоторую неловкость. – И Вайгу не знаю.
– Не понимаю. Абсолютно не понимаю, чему вас только учили в этих ваших прославленных гимназиях, или… как их там… колледжах, что ли!
– Колледж святого Патрика, Иван Степанович, в Квебеке.
– Не святого Патрика, – разразился океанограф, – а святого невежества!.. Вот-с! Святого невежества! Не знать ничего и даже не слышать об острове Рапа-Нуи, или Вайгу, или Пасхи! Это чудовищно!