Тайна двухколесного экипажа(Роман)
Шрифт:
— Да уж, — согласился отец. — Они бы вымерли, как моа. Но где были твои глаза, милая? Как можно такого старика, как я, перепутать с твоим молодым Лохинваром?
— Правда, папа, — осуждающе ответила Мадж, — ты так похож на него в этом пальто и шляпе, что я не видела разницы, пока ты не заговорил.
— Вздор! — резко бросил Фретлби. — Тебе показалось.
И развернувшись, он торопливой походкой направился к дому. Мадж растерянно проводила его взглядом, потому что отец никогда прежде не разговаривал с ней так грубо.
— A-а, это ты… — надула она губки, когда он обнял ее и поцеловал.
— Всего лишь я, — просто ответил он. — Вот ведь разочарование, правда?
— Ужасное разочарование! — рассмеялась девушка, и они рука об руку пошли к дому. — А знаешь, я только что сделала смешную ошибку: подумала, что папа — это ты.
— Как странно, — рассеянно произнес Брайан, думая о том, как красиво и чисто ее лицо в лунном свете.
— Правда, да? — ответила она. — На нем было светлое пальто и фетровая шляпа, как у тебя, и вы одного роста — вот я и перепутала.
Брайан не ответил, но почувствовал холодок в сердце, когда увидел, что его худшие подозрения могут подтвердиться, ибо ему вспомнилось странное совпадение: человек, садившийся в хэнсом, был одет в точности как он. Что если…
— Ерунда, — произнес он, вырываясь из водоворота мыслей, в которые его ввергло это сходство.
— Вовсе нет, — строго произнесла Мадж, которая последние пять минут говорила о чем-то другом. — Вы очень невежливы, молодой человек.
— Извини, — спохватился Брайан. — Так о чем ты говорила?
— О том, что лошадь — самое благородное из животных. Вот!
— Что-то не понимаю… — растерялся Брайан.
— Конечно, не понимаешь, — обиженно перебила его Мадж. — Я же последние десять минут разговаривала с глухим. И еще, наверное, хромым.
И в доказательство истинности своего замечания она со всех ног бросилась по дорожке к дому. Брайан последовал за ней. Погоня оказалась долгой, потому что Мадж была проворнее и гораздо лучше знала сад, но наконец он поймал ее у самого порога, а потом… История повторяется.
Они вошли в гостиную, где им сообщили, что мистер Фретлби поднялся к себе в кабинет и хочет, чтобы его не беспокоили. Мадж села за пианино, но не успела она прикоснуться к клавишам, как Брайан взял ее за руки.
— Мадж, — с серьезным видом произнес он, — что сказал твой отец, когда ты сделала эту ошибку?
— Очень рассердился, — ответила она. — Даже разозлился. Не знаю, что на него нашло.
Брайан вздохнул, отпустил ее руки и хотел что-то сказать, но ему помешал звон дверного колокольчика. Они услышали, как слуга открыл дверь и повел кого-то наверх, в кабинет мистера Фретлби.
Когда лакей вошел зажечь газ, Мадж спросила у него, кто пришел.
— Не знаю, мисс, — был
— Но я думала, что папа просил никого к себе не пускать…
— Да, мисс, но джентльмену было назначено.
— Бедный папа, — вздохнула Мадж, снова поворачиваясь к пианино, — у него вечно столько дел!
Когда они остались одни, Мадж заиграла последний вальс Вальдтейфеля. Это была неторопливая, запоминающаяся мелодия с оттенком грусти, и Брайан, полулежавший на диване, заслушался. Потом она спела веселую французскую песенку про любовь и бабочку с шутливым припевом, который заставил Брайана рассмеяться.
— Напоминает Оффенбаха, — заметил он, вставая и подходя к пианино. — В сочинении таких легких безделушек нам до французов, конечно, еще далеко.
— А что в них хорошего? — заметила Мадж, пробежав пальцами по клавишам. — Смысла никакого.
— Конечно, никакого, — ответил он. — Но помнишь, что сказал Де Куинси про «Илиаду»? В ней нет никакой морали, ни большой, ни малой.
— В «Барбара Аллен» больше мелодичности, чем во всех этих пышных безделушках, — сказала Мадж. — Давай споем!
— «Барбара Аллен» — это не песня, а похороны в пяти актах, — проворчал Брайан. — Давай лучше споем «Гарри Оуэн».
Но ничто другое не устроило капризную юную пианистку, поэтому Брайану, обладавшему приятным голосом, пришлось спеть чудную старинную песенку про жестокую Барбару Аллен, которая с таким пренебрежением отнеслась к своему умирающему возлюбленному.
— Сэр Джон Грэм был ослом, — закончив петь, сообщил Брайан. — Вместо того чтобы умирать такой глупой смертью, лучше бы женился на Барбаре, не спрашивая у нее разрешения, и дело с концом.
— Не думаю, что она того стоила, — ответила Мадж, открывая сборник дуэтов Мендельсона. — Иначе не стала бы поднимать такой шум из-за того, что он не пил за ее здоровье.
— Нет, она была уродиной, — с серьезным видом заметил Брайан, — поэтому и злилась, что ее не почитают с остальными деревенскими красавицами. А значит, этому юноше повезло: если бы он не умер, она постоянно напоминала бы ему о том досадном упущении.
— Похоже, ты хорошо исследовал ее натуру, — сухо проронила Мадж. — Но давай оставим неудачи Барбары Аллен и споем вот это.
Она раскрыла ноты прелестного дуэта Мендельсона «Хотел бы в единое слово», любимого Брайаном. Они уже дошли до половины, когда Мадж вдруг замолчала и прекратила играть, услышав громкий возглас, донесшийся из кабинета отца. Вспомнив совет доктора Чинстона, она выбежала из комнаты и бросилась наверх, оставив Брайана в недоумении. Он тоже услышал, как кто-то вскрикнул, но не придал этому значения.
Мадж постучала в дверь кабинета, потом попыталась ее открыть, но та оказалась заперта.
— Кто там? — раздался голос отца с другой стороны.