Тайна ее сердца
Шрифт:
Каштановые волосы мальчишки были собраны в хвост грязной бечевкой, лишь несколько прядей упали на лицо. На нем были засаленный жилет, слишком большое для него пальто и бесформенная шляпа, натянутая на самые глаза, которую он не потрудился снять, даже войдя в помещение. Из широких рукавов выглядывали изящные запястья, а ногти окаймляла въевшаяся грязь.
Мальчик поймал на себе взгляд Годрика и дерзко вздернул подбородок.
– Чего глядите?
Уинтер Мейкпис, сидящий рядом с Годриком, прервал молчание:
– Как тебя зовут?
Мальчик
– Элф.
Он зачерпнул щедрую порцию земляничного джема из глиняного горшочка, намазал его поверх масла, согнул кусок хлеба пополам и сунул его в рот.
Уинтер с Годриком переглянулись. Последнему потребовался весь его дар убеждения и даже несколько угроз, чтобы привести Элфа в приют. Годрик не хотел оставаться на переполненной драгунами улице и, уж конечно, не собирался вести этого странного парня к себе домой. Особенно после того, как он признался в причастности к похищениям девочек.
– Как долго ты работал на похитителей? – тихо и спокойно спросил Уинтер.
Элф проглотил еду, а потом запил ее доброй порцией чая.
– Около месяца. Только я больше не работаю с этими мерзавцами.
Уинтер вновь наполнил чашку мальчика чаем, но Годрик не мог терпеливо ждать, пока тот наестся.
– По твоим словам я понял, что ты и сейчас один из них.
Элф перестал жевать, поднял на Годрика глаза и прищурился.
– Тебе крупно повезло, что у тебя есть я. Никто из этих людей пока не согласился с тобой поговорить. Так что не зли меня.
Уинтер многозначительно посмотрел на Годрика и еле заметно покачал головой.
Годрик вздохнул. Ему было сложно расспрашивать юнца и при этом оставаться спокойным и говорить тихо, чтобы мальчишка впоследствии не узнал его. Кроме того, Уинтер имел больше опыта в общении с детьми. Даже с такими трудными.
– Как ты стал похитителем девочек? – спросил Уинтер, беря краюшку хлеба и отрезая еще два куска.
Годрик удивленно вскинул брови. Элф съел уже половину краюшки.
– Слыхал про эту шайку, – ответил Элф, принимаясь размазывать по хлебу масло. – Слыхал, что они любят работать по нескольку человек. Однажды узнал, что одного из парней переехала телега. Размозжила голову, вот он и помер. Меня взяли на его место. Хорошо платили. – Он замолчал, чтобы громко отхлебнуть чаю и вновь намазать хлеб джемом. – Работа мне нравилась.
– Тогда почему ты решил уйти от них? – бесстрастно спросил Уинтер.
Джем уже начал стекать с хлеба, а Элф просто смотрел на него.
– Была одна девочка по имени Ханна. С рыжими волосами. Пять лет ей всего. Такая болтушка. Совсем меня не боялась и ничего не боялась, хотя нам ее продала родная тетка. Мы с Сэмом отвели ее в мастерскую. Ей там, вроде, было неплохо…
– Неплохо? – прорычал Годрик. – Этих девочек заставляли работать день и ночь, били и почти не давали есть.
– Бывает и хуже, – с вызовом произнес Элф, хотя и не поднял на Годрика взгляда. – Ее могли продать в публичный
Уинтер снова посмотрел на Годрика, призывая его к спокойствию.
– Что случилось с Ханной, Элф?
Мальчик вонзил пальцы в хлеб с такой силой, что из него полился смешавшийся с маслом джем.
– Ее не было в мастерской, когда я пришел туда в следующий раз. Мне не сказали, что с ней сталось. Она просто… пропала. – Элф поднял голову, и в его застланных слезами глазах сверкнул гнев. – Тогда я и решил уйти. Не захотел больше поступать дурно с маленькими девочками.
– Ты поступил смело, – мягко произнес Уинтер. – Только думаю, твоих хозяев твое дезертирство не обрадовало.
Элф фыркнул и взял со стола хлеб.
– Не знаю, что такое дезертирство, но меня точно закопают, ежели отыщут.
– Расскажи, кто они такие, где скрываются, и мы постараемся тебе помочь, – проворчал Годрик.
– Не в одном месте, – серьезно произнес Элф. – Я бывал в трех мастерских. А может, их и больше.
– Три? – выдохнул Уинтер. – И мы об этом не знали?
– Уж очень они хитрые. – Элф сунул хлеб в рот и некоторое время молчал, пережевывая сладкую массу. – Лучше отправиться к ним ночью. У них есть охрана. Но по ночам-то всем охота спать. Я покажу.
– Медлить нельзя. – Годрик посмотрел на Уинтера, и тот одобрительно кивнул. – Сможешь показать мне их мастерские завтра?
– Ага. – Элф взял еще один кусок хлеба и сунул его в карман. – А теперь пойду-ка я, пожалуй, а не то рассветет.
– Ты можешь остаться здесь, – предложил Уинтер.
Элф покачал головой:
– Благодарствую, конечно. Только не по душе мне такие большие дома.
Годрик нахмурился:
– С тобой ничего не случится?
Элф вскинул голову и цинично усмехнулся:
– Боишься, завтра не ворочусь? Не, никто меня не изловит, коли я сам того не захочу. Благодарствую за чай.
С этими словами Элф скрылся за дверью.
– Дьявол. Надо бы пойти за ним, – пробормотал Годрик.
Но Уинтер покачал головой:
– Мы же не хотим его напугать. Кроме того, я видел недалеко отсюда драгунов.
Годрик тихо выругался.
– Они следят за мной. – Так что попасть домой будет сложнее, чем обычно. Он посмотрел на Уинтера. – Думаете, с мальчишкой до утра ничего не случится?
Уинтер пожал плечами и убрал оставшийся хлеб.
– Теперь мы уже ничего не сможем сделать.
Годрик понял, что ему придется ждать до следующей ночи.
Мужские голоса под окнами пробудили Мэггс от беспокойного забытья. Она сонно заморгала и огляделась. Уже рассвело, но Даньелз еще не пришла, чтобы помочь ей одеться.
Мэггс встала с постели, подошла к окну, отдернула шторы и выглянула во двор. Закутанный в плащ Годрик разговаривал с мужчиной в треуголке. Мэггс ошеломленно смотрела на происходящее. Что-то в этом незнакомце и в фигуре Годрика заставляло Мэггс беспокоиться.